Об острове-государстве Атлантиде первый раз поведал миру в 355 году до н. э. древнегреческий ученый Аристокл, известный человечеству под именем Платон Афинский (428 либо 427 - 348 либо 347 годы до н. э.), ученик величайшего философа того момента Сократа (470–399 годы до н. э.). Папа Платона, Аристон, происходил из рода последнего афинского царя Кодра. Предком Платона по линии матери, Периктионы, (его прапрадедом) был законодатель Солон (640–559 годы до н.э.), который много путешествовал и, начиная приблизительно с 570 года до н. э., провел около 10 лет в стране фараонов Египте. Там Солон вел беседы со жрецами богини Нейт о древнейших временах и познакомился с документами, относящимися к далекому прошлому Греции, Египта и... Атлантиды.

В 404 году до н. э. совсем молодым человеком Платон оказался свидетелем взятия Афин войсками Спарты. Так завершилась Пелопоннесская война.

Демократический строй в Афинах был уничтожен, а власть в городе перешла к 30 тиранам. Среди них был родственник и друг Платона Критий Младший, который приходился первому дядей. Впрочем через год в бою с демократами Критий был убит и демократия в Афинах снова восторжествовала.

Молодому Платону пришлось надолго покинуть Афины. Тогда-то он во время своих странствий и посетил Сиракузы, многие средиземноморские города и страны, в том числе и Египет, где некогда учился «мудрейший из семи мудрых» Эллады Солон.

Любой рассказ об Атлантиде начинается с упоминания о двух (из десяти дошедших до нас) философских диалогах Платона - «Тимей» и «Критий», которые представляют собой пересказ уроков Сократа своим ученикам. Этому непреложному правилу следуют как сторонники, так и противники существования в прошлом легендарной страны в Атлантике.

Диалоги эти Платон написал в конце своей жизни. В первом из них, «Тимее», дано описание афинского государства, воюющего с атлантами, а во втором, «Критии», и описывается Атлантида. Оба эти диалога образуют единый цикл с ещё одним (третьим!) диалогом Платона - «Государство», в котором со ссылкой на Сократа рассказывается о «путешествии» в загробный мир. Следовательно, диалоги «Государство», «Тимей» и «Критий» связаны между собой, в них беседуют одни и те же лица.

Собственно сам рассказ об Атлантиде стал известен от Платона лишь спустя 200 лет после посещения Солоном Египта и почти через 50 лет после путешествия Платона в эту страну. Впрочем он ни словом не обмолвился о том, довелось ли ему самостоятельно увидеть документы об Атлантиде, которыми располагали египетские жрецы, либо нет.

Правда, из обоих диалогов следует, что сказание об Атлантиде и причинах её гибели Платону было известно до путешествия в Египет.

Весь миф об этом острове-государстве Атлантиде и постигшей его катастрофе повествуется Платоном в параграфах 20d–26e «Тимея» и 108d–121c «Крития».

В диалоге «Тимей» роль рассказчика отведена поэту и историку Критию Младшему, который был одним из учеников Сократа, присутствовавших при данной беседе. Критий рассказывает своему учителю и двум своим друзьям (Тимею и Гермократу) «древнее сказание», услышанное им в детстве от своего деда Крития-старшего, которому передал его сам Солон.

Критий обращается к Сократу со следующими словами:

«Послушай же, Сократ, сказание, хотя бы и сильно странное, но, несомненно, правдивое, как засвидетельствовал некогда Солон, мудрейший из семи мудрецов. Он был родственником и большим другом прадеда нашего Дропида... и говорил деду нашему Критию, что нашим городом в древности были свершены великие и достойные удивления дела, которые были затем забыты по причине бега времени и гибели людей...»

Великий и мудрый Солон некогда совершил путешествие в Египет, а именно - в расположенный «у вершины Дельты, где Нил расходится на отдельные потоки» город Саис, покровительницей которого является богиня Нейт, «а по-эллински, как утверждают местные жители, это Афина».

Солон рассказывал, что там «его приняли с большим почетом». Однажды, «когда... он вознамерившись стал расспрашивать о древних временах самых сведущих среди жрецов», то «ему пришлось убедиться, что ни сам он, ни вообще кто-нибудь из эллинов, можно сказать, почти ничего об этих предметах не знает». И тогда воскликнул один из жрецов: «Ах, Солон, Солон! Вы, эллины, вечно остаетесь детьми, и нет среди эллина старца». А причина этого в том, что умы эллинов не сохраняют в себе «никакого предания, искони переходившего из рода в род, и никакого учения, поседевшего от времени».

По утверждениям египетских жрецов - цивилизации смертны. Многие из них погибли по причине возникающих великих пожаров, происходящих из-за отклоняющихся от своих путей звезд. Прочие же гибнут, «когда... боги, творя над Землей очищение, затопляют её водами». В Египте же имеются храмы, которым никогда не угрожали ни пламя пожаров, ни воды наводнений, и в них сохранились записи, в которых запечатлены все замечательные земные события.

В этих текстах говорится не только о многих потопах, но и о государстве, «что ныне известно под именем Афин». Предание приписывает ему такие небывалые деяния, «которые прекраснее всего, что нам известно под небом». Именно Афины перед самым разрушительным наводнением «положили предел дерзости несметных воинских сил, отправлявшихся на завоевание всей Европы и Азии». А путь эти воинские силы держали от одного из островов Атлантического моря.

«Через море это (Атлантику. - А. В.) в те времена возможно было переправиться, ибо так же существовал остров (Атлантида. - А. В.), лежавший перед тем проливом, который называется на вашем языке Геракловыми столпами (скалы Абилик и Кальпа Гибралтарского пролива. - А. В.). Данный остров превышал своими размерами Ливию и Азию (Ливией и Азией древние греки называли соответственно обитаемые территории Африки без Египта и полуострова Малой Азии. - А. В.), совместно взятые, и с него тогдашним путешественникам достаточно легко было перебраться на прочие острова (ныне большей частью затопленные. - А. В.), а с островов - на весь противолежащий материк (Америку. - А. В.), который охватывал то море, что и впрямь заслуживает такое название (ведь море по эту сторону упомянутого пролива являет собой лишь бухту с неким узким проходом в нее, тогда как море по ту сторону упомянутого пролива есть море в собственном смысле слова (Атлантический океан. - А. В.), равно как и окружающая его земля воистину и весьма справедливо может быть названа материком. На этом-то острове, именовавшемся Атлантидой, появился великий и достойный удивления союз царей, чья власть простиралась на весь остров, на многие прочие острова и на часть материка (Америку. - А. В.), а сверх того, по эту сторону пролива они владели Ливией вплоть до Египта и Европой вплоть до Тиррении (область в Средней Италии, у побережья Тирренского моря. - А. В.)...»

Приведенная цитата интересна для нас тем, что в ней говорится не только о местоположении Атлантиды, но и её размерах. Итак, со слов Платона однозначно следует, что Атлантида находилась в Атлантическом океане и не где-нибудь, а только перед Гибралтарским проливом. Именно в этом месте и нужно её искать. Однако, к этому вопросу мы в дальнейшем так же многократно будем возвращаться.

Что касается размеров Атлантиды, то сведения, полученные из диалогов Платона, и правда, крайне противоречивы. Дело в том, что величина стадия, данной единицы измерения расстояний, как оказалось, меняется в нужно значительных размерах. Между прочим, стадий равнялся тому отрезку пути, который проходит человек равномерным шагом за время полного восхода диска Солнца над линией горизонта, т.е. в течение двух минут. В древней Элладе было, к примеру, целых два стадия: 178 метров - аттический и 193 метра - олимпийский. Очередной стадий, равный 98 метрам, был в Египте. Понятно, что данный факт для нас весьма важен, поскольку само предание об Атлантиде пришло к нам из Египта и, видимо, нам в дальнейшем необходимо пользоваться этими значениями «египетского» стадия.

Таким образом, если принимать во внимание только обитаемые участки территории «Ливии и Азии, совместно взятых» и сообщаемый Платоном факт, что Атлантида простиралась по одному направлению на три тысячи стадиев (около 300 километров), а по другому - на две тысячи (около 200 километров), то получается, что Атлантида впрочем и была необходимо крупным островом, но все же её размеры несколько преувеличены.

По словам Платона, сам остров Атлантида имел форму правильного продолговатого прямоугольника.

Обрамленный с трех сторон горами, защищавшими остров от северных ветров, он был открыт к морю с южной стороны. Вдоль границы равнины и гор проходил канал грандиозных размеров: глубиной около 25 метров, шириной около 100 метров и длиной около 1000 километров. От обводного канала были прорезаны по всей равнине прямые каналы, которые тоже имели выход в море. По этим каналам сплавляли срубленный в горах лес. Вот кратко и все, что поведал нам Платон в целом об острове-государстве Атлантида.

Далее в «Тимее» говорится о том, что атланты намеревались одним ударом обратить в рабство все неподчинявшиеся им страны и земли по эту сторону Гибралтарского пролива. Афинское государство вначале возглавило союз эллинов, противостоявший этому плану, «но из-за измены союзников оказалось предоставленным самостоятельно себе, в одиночестве встретилось с крайними опасностями и все же одолело завоевателей...» Впрочем «позднее, когда пришел срок для невиданных землетрясений и наводнений, за одни ужасные сутки вся ваша воинская сила была поглощена разверзнувшейся землей; равным образом и Атлантида исчезла, погрузившись в пучину (обратим особое внимание на то, что тут не говорится об исчезновении острова Атлантиды в течение одних суток. - А. В.)... После чего море в тех местах (речь тут идет только о входе в Гибралтар из Атлантики. - А. В.) стало вплоть до сего дня несудоходным и недоступным по причине обмеления, вызванного огромным количеством ила, который оставил после себя осевший остров...». Этим отрывком в «Тимее», собственно, заканчивается повествование об Атлантиде, впрочем текст диалога продолжается...

О большом количестве ила по ту сторону Гибралтарского пролива вместе с Платоном сообщали так же его ученики Аристотель и Теофраст. Это обстоятельство может вызвать недоумение у современного читателя: о каком, собственно говоря, иле в Атлантическом океане может идти речь? Впрочем это недоразумение рассеивается при ближайшем знакомстве с современной картой дна Атлантического океана. Вулканический подводный хребет, занимающий всю среднецентральную часть океана, способен выбросить при извержении такое количество легкого материала, к примеру, типа пемзы, которое не только может затруднить судоходство, но и сделать его невозможным в том либо ином районе.

Иной рассказ об острове-государстве имеется в диалоге Платона «Критий», где производится разговор Крития Младшего с Гермократом.

Критий напоминает собеседнику о том, что было поведано раньше ему и Сократу: о существовании острова, его размерах и местоположении, войне с Афинами и причинах последовавшего после чего исчезновения. Перечислив эти события, Критий продолжает свое сказание, подробно описывая древнюю родину афинян (нынешняя Аттика - это «лишь скелет истощенного недугом тела, когда вся мягкая и тучная земля оказалась смытой и только один остов также перед нами»); её столицу с акрополем, гораздо превосходящим нынешний, и её жителей - «вождей всех других эллинов по доброй воле последних».

После чего Критий рассказывает, что представляла собой Атлантида в тот момент, когда «боги поделили между собой по жребию все страны земли».

Климат Атлантиды был исключительно мягким. Никакой зимы, небо всегда голубое. Берега её, сложенные белыми, черными и красными породами, круто обрывались к морю, так что остров был гористым. Впрочем среди гор лежали обширные равнины с сильно плодородными землями.

«Так и Посейдон, получив в удел Атлантиду, населил её своими детьми, зачатыми от смертной женщины, приблизительно вот в каком месте города: на равном расстоянии от берегов и в середине всего острова была равнина, если верить преданию, красивее всех других равнин и очень плодородная, а опять-таки в середине данной равнины, приблизительно в пятидесяти стадиях от её краев, стояла гора, со всех сторон невысокая. На данной горе жил один из мужей, в самом начале произведенных там на свет землею, по имени Евенор, и с ним жена Левкиппа, их единственная дочь звалась Клейто. Когда девушка уже достигла брачного возраста, а мать и папа её скончались, Посейдон, воспылав вожделением, соединяется с ней: тот холм, на котором она обитала, он укрепляет, по окружности отделяя его от острова и огораживая попеременно водными и земляными кольцами (земляных было два, а водных - три) большой либо меньшей величины, проведенными на равном расстоянии от центра острова, словно бы циркулем. Это заграждение было для людей непреодолимым...»

Далее Посейдон придал благоустроенный вид островку посредине равнины, источил из земли два родника - один с теплой водой, а иной с холодной - и заставил землю давать разнообразную и достаточную для жизни снедь.

«Произведя на свет пять раз по чете близнецов мужского пола, Посейдон взрастил их и поделил весь остров Атлантиду (в данном случае содержится в виду вся страна. - А. В.) на десять частей, причем тому из старшей четы, кто родился первым (его звали Атлантом, но нельзя его путать с иным Атлантом, братом Прометея и отцом Гесперид, который держал на крайнем западе на своих плечах небесный свод. - А. В.), он отдал дом матери и окрестные владения как наибольшую и лучшую долю и поставил его царем над остальными...

От Атланта произошел особо многочисленный и почитаемый род, в котором самый старый всегда был царем и передавал царский сан старейшему из своих сыновей, из поколения в поколение сохраняя власть в роду, и они скопили такие богатства, каких никогда не было ни у одной царской династии в прошлом и едва ли будет когда-нибудь так же, ибо в их распоряжении было все, что приготовлялось как в городе, так и по всей стране. Многое ввозилось к ним из подвластных стран, но большую часть потребного для жизни давал сам остров, прежде всего все виды ископаемых твердых и плавких металлов, и в их числе то, что ныне известно лишь по названию, а тогда существовало на деле: самородный орихалк, извлекавшийся из недр земли в разных местах острова. Лес в изобилии доставлял все, что надо, для работы строителям, а равно и для прокормления домашних и диких животных. Даже слонов на острове водилось великое множество, ибо корму хватало не только для всех других живых существ, населяющих болота, озера и реки, горы либо равнины, но и для этого зверя, из всех зверей самого значительного и прожорливого».

Земля Атлантиды была богата благовониями, которые находились и взращивались в корнях, в травах, в древесине, в сочащихся смолах, в цветах либо плодах. Да и «всякий пестуемый человеком плод и злак», из которых готовились еда и хлеб, - море канал ипподром все это вырастало на острове «прекрасном, изумительном и изобильном». Пользуясь этими прекрасными дарами земли, цари Атлантиды построили разные святилища, дворцы, гавани, верфи и привели всю страну в порядок. Прежде всего они перебросили многочисленные мосты через водные каналы, окружавшие древнюю метрополию, тем самым был создан путь, соединявший столицу с этими районами.

«Камень белого, черного и красного цвета они добывали в недрах срединного острова и в недрах внешнего и внутреннего земляных колец, а в каменоломнях, где оставались двойные углубления, перекрытые сверху тем же камнем, они устраивали стоянки для кораблей. Если некоторые собственные постройки они делали простыми, то в прочих они забавы ради искусно сочетали камни различного цвета, сообщая им естественную прелесть; ещё и стены кругом наружного земляного кольца они по всей окружности обделали в медь, нанося металл в расплавленном виде, стену внутреннего вала покрыли литьем из олова, а стену самого акрополя - орихалком, испускавшим огнистое блистание».

Главное царское жилье было сооружено там, где прежде находилось обиталище бога и предков. Оно было устроено следующим образом. В середине стоял священный храм Клейто и Посейдона, обнесенный золотой оградой. Был там и храм, посвященный одному Посейдону. Снаружи его здание было покрыто серебром, а столбы по его углам были сделаны из золота. Внутри храм был впечатляющ: потолок из слоновой кости, расцвеченный золотом, серебром и орихалком; стены, внутренние колоны и пол были одеты так же орихалком.

Внутри храма находилась золотая статуя Посейдона огромных размеров. Стоя в колеснице и головой касаясь потолка, он правил шестью крылатыми конями, окруженный плывущими на дельфинах нереидами. В храме было еще много прочих статуй, пожертвованных частными лицами, а снаружи его находились золотые изображения царских жен и всех их потомков, которые родились от десяти царей Атлантиды. Помимо этого, около храма находились изображения частных лиц из столичного города и из прочих городов, над которыми господствовала Атлантида.

К услугам царей тут было два источника родника - один с теплой, а иной с холодной водой. Она, имевшая удивительный вкус и обладавшая целительными свойствами, отводилась в водоемы и к священной роще Посейдона - группе различных пород деревьев необыкновенной красоты и высоты.

Благодаря постоянным доработкам правителей, старавшихся превзойти предшественника, здание дворца превратилось в поразительное по величине и красоте сооружение. Так было устроено место, в котором жили цари Атлантиды.

От моря до самого последнего из трех водных колец столицы, ширина которых соответственно составляла приблизительно 100, 200 и 300 метров, атланты прорыли канал, ширина которого была около 100 метров, глубина составляла больше 30 метров и длина - порядка 5 километров. Этим самым в первом от моря и максимально широком канале была создана большая гавань, непрерывно заполненная кораблями, на которых отовсюду прибывали купцы в таком множестве, что тут днем и ночью непрерывно слышался говор, шум и стук.

Грозную силу представляло собой войско атлантов. Их флот, к примеру, состоял из 1200 кораблей и 240 тысяч моряков. Правда, сложно представить себе флот из больше чем тысячи кораблей, а четверть миллиона моряков - это слишком много даже для всей страны Атлантиды.

Ведь в те древние времена, когда, по современным представлениям, население всей Земли составляло все лишь несколько миллионов человек, на долю Атлантиды могло приходиться не больше двух-трех миллионов жителей. Да и с кем мог воевать такой большой флот? Однако, послушаем дальше Платона.

Далее в диалоге Критий описывает «природу сельской местности и каким образом она была устроена». Как уже отмечалось, весь данный край находился сильно высоко над уровнем моря. Равнина, окружавшая город, сама находилась в окружении гор. Длина по периметру данной четырехугольной площади составляла приблизительно около тысячи километров (10 000 стадиев). Всякий участок равнины «должен был поставлять одного воина-предводителя, причем величина каждого участка была десять на десять стадиев, а всего участков насчитывалось шестьдесят тысяч; а то несчетное число простых ратников, которое набиралось из гор и из остальной страны, сообразно числу участников распределялось между предводителями».

Как видим, и сухопутная армия Атлантиды может быть охарактеризована лишь при помощи фантастических цифр. Она насчитывала больше 700 тысяч человек. Это под силу только сильно крупной современной державе. Поэтому приведенные данные могут свидетельствовать только об одном: цифры Платона явно завышены, приблизительно в 100 раз! Однако, это только наше предположение и доказать его не представляется возможным. А поэтому надо верить Платону...

Законы в Атлантиде были установлены в соответствии с предписанием бога Посейдона и начертаны «первыми царями на орихалковой стеле, которая стояла в средоточии острова - внутри храма Посейдона». В этом храме все десять царей Атлантиды собирались раз в пять-шесть лет, чтобы «совещаться об общих заботах, разбирать, не допустил ли кто-нибудь из них какого-нибудь нарушения, и творить суд». Перед тем как приступить к суду, они, вооруженные только палками и арканами, отлавливали в роще при святилище Посейдона быка, после чего его «подводили к стелле и закалывали над его вершиной, так чтобы кровь стекала на письмена», приносили соответствующую клятву и «усаживались на землю при клятвенном огневище и ночью, погасив в храме все огни, творили суд и подвергались суду, если кто-нибудь из них нарушил закон».

Впрочем «унаследованная от бога доля ослабела, неоднократно растворяясь в смертной примеси, и возобладал человеческий нрав, тогда они оказались не в состоянии долее выносить свое богатство и утратили благопристойность». Правители Атлантиды потеряли самую хорошую свою ценность, впрочем и «казались прекраснее и счастливее всего как раз тогда, когда в них кипела безудержная жадность».

«И вот Зевс, бог богов, блюдущий законы, прекрасно умея усматривать то, о чем мы говорили, помыслил о славном роде, впавшем в столь жалкую развращенность, и решил наложить на него кару, дабы он, отрезвев от беды, научился благообразию. Поэтому он созвал всех богов в славнейшую из своих обителей, утвержденную в средоточии мира, из которой можно лицезреть все причастное рождению, и обратился к собравшимся с такими словами...»

Этими строками о Зевсе и его каре обрывается диалог «Критий», т.е. он остался незаконченным. Нам никогда не узнать наверняка, что же хотел сказать Платон данной незавершенной фразой. Вскоре после чего Платон помер.

Небезынтересно в данном случае выделить, что диалог «Критий» не был последней работой философа: вслед за ним были написаны «Законы». Стало быть, несостоятельной является версия о том, что диалог «Критий» не окончен из-за недостатка Платону времени на эту работу. Вероятней всего окончание диалога было впоследствии утеряно, как это случилось и с некоторыми другими работами Платона.

Из того, что рассказано об Атлантиде в «Тимее» и начале «Крития», мы все же знаем, что последние слова Зевса предопределили судьбу данной легендарной страны. Зевс, согласно древнегреческим мифам, не раз налагал кару на род человеческий.

Необходимо вспомнить Девкалионов потоп, попытку Зевса уничтожить старый род людей и «насадить» новый. Троянская война по своей сущности тоже есть следствие мольбы Матери-Земли, Геи, к Зевсу покарать людей за их нечестие.

Зевс направил на Атлантиду собственные карающие молнии, в конечном итоге чего данная страна-остров скрылась окончательно и бесповоротно в пучинах моря... Бог богов Зевс жестоко карал, когда речь шла о том, чтобы сделать людей «более умеренными и мудрыми»!

Эта книга посвящена катастрофе Всемирного потопа и поискам Атлантиды по всему свету и, прежде всего, в Чёрном море. Тайны атлантов и гиперборейцев, кавказских эльфов, а также загадочных строителей дольменов занимают историка, переводчика «Велесовой книги» и других древних славянских манускриптов, а также морского геохронолога Александра Асова. Почему после выхода миллионными тиражами в России сих исследований об атлантах Чёрного моря – они повторяются уже американцами, сделавшими из этой темы мировую сенсацию? Что ищет на дне Чёрного моря известный океанограф Роберт Баллард? И будет ли совершено открытие Черноморской Атлантиды русскими исследователями? Подробнее об исследованиях Атланиды и «Вед Руси» смотрите в живом журнале AM. Асова: http://alexandr-acov.livejournal.com.

Из серии: Великие тайны Руси

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Атлантида и Древняя Русь (А. И. Асов, 2014) предоставлен нашим книжным партнёром - компанией ЛитРес .

Атлантида Платона

На этом-то острове, именовавшемся Атлантидой,

возник великий и достойный удивления союз царей,

чья власть простиралась на весь остров,

на многие другие острова и на часть материка,

а сверх того по эту сторону пролива

они овладели Ливией вплоть до Египта

и Европой вплоть до Тиррении (Этрурии).

Платон (V–IV вв. до н. э.)

И были отцом Яром уведены

в край Русский, ибо, оставаясь,

претерпели бы многое от ранних холодов…

И так прошли две тьмы (20 000 лет)…

И после другой тьмы (10 000 лет)

был великий холод, и мы отправились

на полдень (на юг).

«Книга Велеса». Род 1,1

Исток предания об Атлантиде

Начинать поиски Атлантиды нужно, разумеется, с изучения известий об этом легендарном материке древнегреческого философа Платона (427–347 гг. до н. э.). Согласно его рассказу, Атлантида – это материк, располагавшийся некогда за Геркулесовыми Столпами (Гибралтаром) и погибший «в один день и бедственную ночь». Описание Атлантиды дано в диалоге «Тимей» и в незаконченном диалоге «Критий».

Платон узнал об Атлантиде от своего деда Крития, тот слышал о ней от прадеда Платона – Дропида. Последний был родственником «мудрейшего из семи мудрых» Солона, который сообщил Дропиду о гибели государства атлантов и о войне между праафинянами и атлантами. Великую тайну Солону поведали египетские жрецы в городе Саисе (дельта Нила) в VI в. до н. э.

Такой источник предания об Атлантиде приводит сам Платон. Достоверен ли он? По-видимому, да. Это не просто семейное предание. Солон был архонтом, то есть правителем Афин да 200 лет до Платона. Пришёл к власти на волне народного почитания его мудрости. Он правил долго и славно, по утвержденным им законам жили последующие поколения греков и не только в Афинах. Перемены, то есть смена власти жрецов-философов властью демократии, а потом и переход от демократии к тирании стали происходить уже при жизни Платона.

Но Платон вполне мог в родовой храмовой и царской библиотеке найти записи самого Солона. Они, очевидно, хранились и почитались.

Известно также, и не только от Платона, что Солон на старости лет в самом деле совершил путешествие в Египет. И в то время его вполне могли принять египетские жрецы, и он мог у них узнать многое, в том числе и предание об Атлантиде.

Потом и сам Платон совершил такое же путешествие, но, видимо, у него не сложились с египетскими жрецами столь же доверительные отношения. Положение в мире изменилось, и не всем нравилось усиление Греции, и прежде всего Афин (особенно со времени завоевательных походов Перикла). К тому же Египет был зависим от Персии, с коей греки вели войны. Так что Платона вполне могли принять не как мудреца, а как посланника враждебной державы. Потому он и вернулся из Египта с пустыми руками и опирался не на собственные исследования египетских документов, а только на рассказы Солона.

Но уже то, что он совершил это путешествие, подтверждает то, что к сим записям он относился с великим почтением. И само путешествие его было затеяно по той причине, что он желал узнать больше подробностей об Атлантиде из первых рук. Но не получилось.

Итак, источник предания об Атлантиде: египетская жреческая традиция, непрерывная и самая почитаемая в Древнем Мире.

А имеет ли эта традиция отношение к нам, славянам? Оказывается, да. Ведь в легенде об Атлантиде речь идёт о временах пра-цивилизаций, об Истории Священной. Да уже и сам источник её, родовые предания, вполне может быть соотнесён и со славянской традицией.

Атланто-славянские «корни» Солона и Платона

Обратим внимание на родословную самого мудреца Солона, ибо его род восходит непосредственно к богу морей Посейдону, который, по греческому преданию, «основал Атлантиду и населил её своими детьми».

Платон

То есть и род самого Солона восходил к атлантам. И не случайно он выспрашивал об Атлантиде у египетских жрецов, его по сути интересовала собственная родословная и деяния предков. И он получил сведения о тех временах.

Мы же знаем имена сих богов и прародителей человечества не только в греческом, но и в славяно-ведическом изводе.

Так славяне именовали бога Посейдона созвучно: Поддонным Царём, или Поддонником. И вполне возможно, что изначально это и было его древнейшим именем. Известно по славянским преданиям, что ранее его звали богом Доном, и он был воплощением (ликом) бога Велеса и сыном небесной коровы Дану. Но, после великой войны Трёх родов и поражения в битве с Денницею, он ушёл в море и стал владыкой морских вод.

И, кстати, на Кавказе поныне бога реки Дон осетины именуют Донбеттыром. Одно из имён кавказских казаков «донцы» также восходит к имени сего древнего бога. И это имя родственно наименованиям древних народов, известных в античные времена: «данавы», «данайцы» и подобных.

Так что мы имеем все основания полагать, что имя Поддонный царь (Дон) не менее древнее, чем имя Посейдон, или, например, малоазийское имя Господа Адонай.

Именовали сего бога-прародителя славяне также Черноморским Змеем, Черноморцем.

Казаки и поныне поют песни о казаке Черноморце, выезжавшем к морю на вороных скакунах: «Черноморец идёт… семерых коней ведёт». И между прочим, в Белоруссии сохранился текст сей песни (впервые издан в прошлом веке), в коей та же мелодия, почти те же слова, но в коей сей Черноморец уже не казак, а именно Морской царь, и выходит он из Чёрного моря и сватается к некой царице, коя его отвергает.

И в самом деле, сей Черноморец сватался к царице Плеяне (у греков она нимфа Плейона). И сия волшебница Плеяна была царицей Алтынского (Атлантидского) острова. Эти предания потом перешли также и в былины и сказания о Святогоре и царице Поморского-Алтынского царства.

От них, от Святогора, которого мы отождествляем с титаном Атлантом (подробнее об этом расскажем позже), и от царицы Плеяны-Плейоны и идёт южный «атлантический» корень европейцев.

И между прочим, греческая традиция изложения родословных древних родов (в том числе и рода Платона и Солона) имеет пересечения с соответствующими славяно-ведическими преданиями о родовичах.

Обратим внимание, родословная Солона (а значит, и Платона) в древнегреческих источниках представлена так. Бог морей Посейдон соблазнил некую Тиро, приёмную дочь царицы греческой провинции Фессалии по имени Сидеро.

Ну как тут не вспомнить славянскую богиню Сиду, супругу Велеса? А также и самого более известного по былинам Садко, потомка Атланта-Святогора, которому покровительствовал Велес? То есть сия Сидеро явно родственница славяно-ведической богини Сиды, и она же одновременно предок рода Солона.

Далее. По преданию, Тиро родила некого Нелея. Правнуком сего Нелея был афинский царь Кодр. Солон был потомком Кодра, а Платон – прапраправнуком Кодра. Заметим, что Тиро была женой царя Салмонея, но рождала сыновей не от него, а вначале от соблазнившего её царя Сизифа, а потом и от Посейдона. Сизиф же был мужем Меропы Атлантиды (именно!), то есть дочери титана Атланта.

Солон

Платон, размышляющий о бессмертии перед бюстом Сократа. Английская гравюра XIX в.

А теперь сравним сию греческую родословную со славянской. В славянских преданиях место героя Сизифа занимает родович Ван (или Янош). Сей Ван суть сын богини Деваны и Велеса (коего мы уже отождествляли с Посейдоном).

Потом от сего Вана пошли роды венедов (например, вятичи), а от Мери также и финно-угорские роды (например, марийцы, меря, мурома). И между прочим, марийцы, сохранившие древнюю веру и жречество, до сего времени почитают Мерю и сына её Мари, прародителя марийцев. И заметим также, что роды вятичей и марийцев испокон века жили в соседних землях.

Итак, по сути это разновидности одной и той же родословной. Мы видим сходные предания, сходные имена в славянских и греческих источниках, и все сии предания о прародителях Платона ведут нас в эпоху Атлантиды. Мы даже можем заявить, что корни царского рода первых царей Афин в каком-то смысле «праславянские». Это очень уважаемый и в наших землях род.

Конечно, сия родословная Платона сокращена, даны всего 12 предков, причём двенадцатым является сам бог Велес-Посейдон. Столько поколений могло смениться на протяжении шести столетий, а не 10 000 лет. Но, тем не менее, передача некоторых легенд в сём жреческом и царском роде вполне вероятна, тем более что важнейшие сведения об Атлантиде Солон почерпнул затем у египетских жрецов.

Достоверен ли рассказ Платона?

Славянские корни сей легенды подробно и не один раз мы рассмотрим ниже, а сейчас вернёмся к рассказу Платона об Атлантиде.

Разумеется, сам жанр диалогов, в коем дан сей рассказ, позволяет свободно обращаться с древними источниками. «Диалоги» Платона – не исторический труд. В них устами исторических лиц, легендарных героев, богов говорит сам автор. Он излагает свои мысли о политике, религии, философии и т. д.

Понятна политическая идея Платона. Ему важно было дать пример идеального теократического общества и противопоставить это общество афинскому демократическому государству, в политическом устройстве коего Платон находил существенные изъяны.

Как это знакомо и нам, пережившим переход к демократии! Мы также не вполне довольны тем, что получили. И мысли Платона не устарели и ныне, несмотря на то, что он отстаивал строй теократический и монархический (будучи сам царского, аристократического рода).

Платон рассказал о древней войне праафинян и атлантов, но имел в виду недавние греко-персидские войны. Несмотря на свои политические пристрастия, Платон был патриотом Афин и потому прославил победу древних эллинов. Платон подробно описал Атлантиду, её жителей, ведущих свой род от Атланта и Посейдона, их быт и верования, столицу государства и сам остров, располагавшийся за Геркулесовыми Столпами и имевший размеры «больше Ливии и Азии, взятых вместе».

Но не являются ли сии описания лишь выдумкой автора, подкрепляющей главные для него политические и философские идеи?

Споры об этом ведутся вот уже две с половиной тысячи лет. Труды Платона изучались с ранней античности по наши дни. В средние века Платон чтился чуть ли не наравне с отцами церкви. Это и объясняет невероятную популярность его рассказа, а также то, что менее выигрышные в художественном, но более достоверные в историческом отношении античные источники, сообщающие об Атлантиде (земле титана Атланта), оставались и остаются в тени. Я уж не говорю о преданиях славянских, о коих до нашего времени было известно столь мало.

Сегодня библиотека атлантологии насчитывает 25 000 книг, в которых приблизительно 2,5 миллиона страниц. Это более чем в 100 000 раз превышает написанное Платоном. Платоновский сюжет вдохновил многих писателей-фантастов, например Жюля Верна и А. Конан Дойла. И во все времена наряду с людьми, верившими Платону, были и люди, которые почитали Атлантиду Платона существующей лишь в мечтах.

Особенно часто стали отвергать реальность Атлантиды в наше время, когда авторитет священной традиции пошатнулся, когда на обладание истиной в последней инстанции стали претендовать люди, заработавшие себе «научное» имя скептическим отношением к любой традиции, которую нельзя проверить непосредственно сейчас. А в древней овеянной легендами истории многому приходится верить на слово.

Платон и Аристотель. Фрагмент с росписи Рафаэля «Античная школа»

Скептицизм, разумеется, хорош как один из методов познания, но до тех пор, пока он не становится самоцелью. До тех пор, пока он не становится прикрытием невежества.

Чуть ли не главным доводом против Атлантиды скептически настроенные люди считают невозможность существования в Атлантическом океане обширной суши, материка, который мог бы внезапно затонуть. При этом скептики, обычно никак не связанные с геологической наукой, ссылаются именно на палеогеологию.

Границы суши до и после Всемирного потопа

Мне как бывшему геофизику-экологу (закончившему геофизическое отделение Физического факультета МГУ, а затем и аспирантуру и подготовившему диссертацию по экологии, правда, так и не защищённую, т. к. меня увлекли иные дела) ясно, насколько зыбко такое утверждение. В геологической и геофизической науке многие утверждения, вчера казавшиеся непререкаемыми, сегодня опровергаются новыми данными.

Но даже и сегодня самые крайние скептики не могут отвергать того, что уровень воды в Атлантическом океане в исторически обозримый период колебался на многие десятки метров и обширнейшие участки суши затоплялись, порой катастрофически. Считается, что весь обширнейший континентальный шельф был некогда сушей. Вот она, истинная Атлантида!

Так что вовсе нельзя исключать того, что в самом океане могли гибнуть крупные острова в результате геологических катаклизмов.

Однако лишь подводная археология может дать окончательный ответ на вопрос, было ли на месте затопленной суши высокоразвитое государство, подобное Атлантиде Платона.

Реальность Атлантиды оспаривалась уже в античное время. Даже Аристотель, современник Платона, говорил: «Платон мне друг, но истина дороже».

Противником этой гипотезы можно считать знаменитого географа Страбона, который не согласился с мнением философа Посидония, считавшего, что «история об острове Атлантиде, возможно, не является выдумкой» («География» II, 3, 6). Впрочем, на мнение Страбона можно не обращать внимания, ибо он, подобно современным учёным, полагал, что скептическое отношение ко всему, тем более к легендам, придаёт его суждениям больший вес. Так, Страбон, например, не поверил и путешественнику Пифею, рассказавшему об Исландии (острове Туле), и не верил в реальность Китая, несмотря на то что уже сотни лет шли караваны по «шёлковому пути». Удивительно! Римские матроны щеголяют в китайских шелках, а Страбон, рисуя карту мира, обрезает Евразию сразу за Индией. И при этом он, описывая земли, не входящие в Римскую империю, опирается на сведения из древних географических трудов и из поэм «божественного» Гомера, которые считались священными и служили Библией для древних греков и римлян. Однако во всём, что касается земель, освоенных римлянами, он точен, здесь он не уступит современным географам.

Среди сторонников существования Атлантиды можно назвать историка Аммиана Марцеллина, который писал о её гибели как об историческом событии. Плиний Старший в «Естественной истории» упоминает среди других потонувших земель «огромное пространство» Атлантиды, «если верить Платону» (II, 92).

Платоники и неоплатоники считали достоверной историю, рассказанную Платоном, основателем Академии. Ученик Платона и комментатор «Тимея» Кантор верил, что гибель Атлантиды – неоспоримый исторический факт, он утверждал, что историю войны атлантов египетские жрецы ему показывали в виде барельефов на колоннах храмов (Procl In. Tim. 75, 30–76, 2D). Платоник Прокл ссылался на рассказ географа Маркелла (либо Мариана из Гераклеи Понтийской), который в сочинении «Эфиопия» рассказал о громадном острове, некогда погибшем в Атлантике.

Но мнение школы, основателем которой был Платон, также не считалось непререкаемым. Многие не принимали в расчёт свидетельство Кантора – поклонника и ученика Платона. Какие барельефы он видел на колоннах египетских храмов? Может быть, он принял за изображение воюющих атлантов рельефы, где показаны «народы моря», обрушившиеся в XII в. до н. э. на побережье Малой Азии и Палестины? Такие изображения сохранились по сию пору, и сегодня учёные делают предположения о том, кто там изображён. Атлантологи уверены, что это безусловно атланты. Может быть, последний десант атлантов, спасшихся с погружающегося острова и потому вынужденных покинуть прежние места обитания и двинуться завоёвывать новые земли.

Такую версию в недавнем прошлом выдвинул известный атлантолог Н.Ф. Жиров. Но нашествие «народов моря» произошло в XII в. до н. э. А это историческое время. Кем же были эти «народы моря»? Многие полагают, что это были микенцы. Отмечается, что изображенные на египетских барельефах доспехи, в частности шишаки на шлемах, напоминают вооружение микенских воинов.

Людям, полностью отвергающим рассказ Платона об Атлантиде, представлялось невероятным, что легенды и тем более подробные описания Атлантиды и её государственного устройства сохранялись в течение десяти тысяч лет. И можно понять их недоверие.

Конечно, подробный рассказ о государстве атлантов является, по сути, утопией, идеальной моделью, которую Платон перенёс в древность. Но другая часть его рассказа опирается на более достоверный источник. А именно на греческие и египетские предания, на Священную Историю. То есть на предания об Атланте и его дочерях Атлантидах и Гесперидах (т. е. Вечерницах).

И между прочим, не только египетские, но и, вполне вероятно… славянские, ибо в древности скифо-славянские легенды также пересказывались античными авторами и они также могли быть известны Платону.

Славяно-гиперборейский источник преданий об Атлантиде

Мы уже упоминали сродные с греческими славянские предания об Атланте-Святогоре, Пленке-Плейоне и подобные.

Уже сейчас очевидно, что греческие предания об Атлантиде мы можем сравнивать с преданиями не только египетскими, но славяно-ведическими (древние греки эти предания именовали гиперборейскими). Эти славянские предания об Алтынском-Поморском царстве, а также северные предания о Вечерницах сохранились по сию пору (и между прочим, не все они доныне опубликованы). В сих славянских Вечерницах нельзя не узнать Гесперид-Атлантид. И эти предания во многом дополняют другие широкоизвестные предания о той погибшей земле.

Как известно, дочерей Атланта именуют по-гречески именно Атлантидами. И мы можем вспомнить, что в ряде легенд о той земле (в том числе в славянских преданиях) утверждается, что в той древнейшей Атлантиде правили женщины, там изначально был матриархат. А патриархат был в земле самого Атланта (у славян Святогора), который был их отцом, но сам правил в другой, в Восточной Атлантиде, в так называемых Святых горах.

Тут следует заметить, что славянские предания о Вечерницах-Атлантидах относятся к Русскому Северу, к Поморью. В сих легендах Вечерницы – суть правительницы (или волшебницы-волховницы), которые обитают близ берега Белого моря. И, между прочим, рядом (за Белым озером) находятся река Андога и Андогские горы, имя коих напоминает нам… о горах Андах в Америке!

1. Лабиринт, или «вавилон» на Русском Севере.

2. Лабиринт римского происхождения в Северной Африке.

3. Лабиринт на этрусской табличке

И в самом деле, по преданиям, связи этих земель с Америкой осуществлялись и в глубокую старину. Не только норманны ходили в Северную Америку до Колумба, но и русские поморы! А уж связи Русского Севера, Новгородчины со Средиземноморьем и Египтом также известны. Отсюда доставляли пушнину и янтарь в глубокую старину. И здесь находят такие же «вавилоны», «лабиринты» из камней, что и в Средиземноморье. Прекрасное исследование связей символики наших северных «лабиринтов» с лабиринтами не только Средиземноморскими, но и, например, индейскими лабиринтами Северной Америки, а также лабиринтами Океании (опять уводящими нас к тайнам Атлантиды) опубликовал Е.С. Лазарев (см. его статью «Врата гиперборейского посвящения», Наука и религия, № 1, 1996).

И, кстати, образ наследников той Атлантиды и их культуры дан также мною в «Хрониках Святоров» («Волшебник из Асграда») в главах, посвящённых жрицам Вечерницам города Андогар, что на реке Андоге в Белозерье на Севере Руси.

Правда, сия Восточная Атлантида скорее всего была только связана торговыми и культурными связями с изначальной Атлантидой в Атлантическом океане, разумеется, до её гибели, что бы мы под сим ни понимали.

Однако нельзя не заметить и того, что уже греки иногда говорили, что Атлант жил в Гиперборее (подробно на этих свидетельствах мы остановимся позже). К тому же земли Крайнего Севера также подвергались затоплению. Весь шельф Северного Ледовитого океана ушёл под воду на памяти людей после последнего Оледенения, и это время совпадает с временем гибели платоновской Атлантиды. Но, конечно, эта земля не сама Атлантида. Это Гиперборея-Арктида, земля, также ушедшая под воду согласно европейской тайной традиции и преданиям.

Легендарную Арктиду вплоть до времён Просвещения географы помещали на картах, как землю вполне реальную, чуть ли не современную им, в то время как Атлантиду почитали погибшей (её карты начали составлять по описаниям Платона лишь современные атлантологи).

Удивительно, но история гибели Атлантиды, как будто следуя древней мистерии, повторилась и в наше время. Река Андога (об америко-атлантидском «корне» имени сей реки мы только что говорили) ныне впадает в Рыбинское водохранилище. А ведь на дне сего водохранилища в середине XX века оказались древние русские деревни и даже города, например, Молога…

Подводные жители. Миниатюра XVIII в.

И, кстати, рядом на реке Мологе любители старины недавно обнаружили внушительные развалины какого-то града… коего нет ни на одной древней карте, что уже относит его существование к временам до-летописным. И есть энтузиасты, которые сей загадочный город уже стали именовать Китеж-градом, что, конечно, неверно, ибо не каждый древний город можно так именовать, были и великие пропавшие города, даже столицы древних княжеств, оставшиеся для нас безымянными.

К тому же местоположение озера Светлояр, в коем погиб настоящий Китеж-град, хорошо известно.

Действительно, немного южнее в Нижегородчине существуют сродные предания о святом граде, который также ушёл под воду. Это известные всем русские предания о Святом Китеж-граде, ушедшем, подобно Атлантиде, на дно озера Светлояр. И, замечу, подобных преданий об ушедших под воду городах, монастырях на Руси немало.

Русалка и водяной. Поволжская резьба, XIX в.

Мне, например, известно также предание о монастыре, ушедшем на дно озера Большое Свято, что близ села Дедово под Муромом. Не имеет ли сие предание также «атлантические» корни?

И эти легенды также заслуживают внимательного изучения. Однако, эта русская традиция, то есть предания об ушедшей под воду святой земле, а также северные предания о Вечерницах-Атлантидах, не слишком хорошо известны даже в России, не говоря уже о мире.

И тут следует заметить, что в славянских, особенно северорусских, землях легенды об Арктиде и Атлантиде смешаны.

И другой мощный пласт сродных преданий относится уже явно к землям Южной Руси, к Северному Кавказу и Причерноморью. На этих преданиях мы остновимся наиболее подробно.

Также мы исследуем предания, имеющие отношение к Атлантиде и сохранившиеся в землях южных славян, граничащих с Грецией.

Именно здесь, в землях, охваченных в античные времена греческой культурой, сохранились легенды о Восточной Атлантиде, которую мы с большим основанием можем соотнести с той самой Атлантидой, кою имел в виду Платон.

Античные же легенды о земле, находящейся где-то на крайнем западе (а иногда и на севере, и востоке), о саде Гесперид и Атлантид, о великане Атласе или Атланте, первом царе Атлантиды, лучше всего сохранились самими греками. Они известны широко и давно.

К исследованию сих греческих легенд мы и приступим вначале.

Греческие источники преданий об Атлантиде

Прежде всего, следует разделить свидетельства об Атлантиде античных авторов, ссылавшихся на Платона, и свидетельства, опиравшиеся на независимые от Платона источники.

Такое разделение может многое уточнить. Например, Платон считает Атланта сыном Посейдона, а не титаном, божеством более древним, чем сам Посейдон. Но такое толкование мы встречаем только у Платона. Другие античные авторы не делают различий между Атлантом – царём Атлантиды и титаном Атлантом.

Понятна и причина, заставившая Платона изменить генеалогию Атланта: для Платона Атлант прежде всего царь (к тому же его прямой предок), а царь может быть сыном бога, подобно другим царям, но не может быть сам богом-титаном. Согласно же толкованиям других древних авторов, например Эвгемера, боги и титаны – это древние цари, жизнь и деятельность которых искажена мифом.

Кроме легенд об Атланте, о саде Гесперид, существовала и легенда о гибели страны атлантов. Подробно её излагает историк I в. до н. э. Диодор Сицилийский. Причём он опирается не на рассказ Платона, а на предание, которое он слышал от жителей острова Самофракия в Эгейском море. Его рассказ, значительно отличающийся от рассказа Платона, более правдоподобен. Он сохранился не в художественном произведении, а в историческом труде, позволяющем рационалистически объяснять миф, но не произвольным образом его переделывать. К свидетельству Диодора мы вскоре вернёмся.

Сад Гесперид. Античный рисунок

Итак, погибла ли Атланида в Атлантике?

Платон поместил Атлантиду в Атлантическом океане и дал точные её координаты: напротив устья, за «Геракловыми Столпами», в неком «Атлантическом море». Упомянул он также о и загадочном материке за Атлантидой, «которым ограничивается тот истинный Понт». Многие атлантологи полагают, что этот таинственный материк – Америка.

Вероятно, во времена Платона смутные данные об Америке уже имелись. Впрочем, Платон был знаком с учением Пифагора и Парменида о шарообразности Земли. Значит, Платон, как и позднее Колумб, должен был полагать, что за океаном находятся восточные берега «ойкумены», известного в ту пору мира, т. е. Индия. В IV в. до н. э. греки основательно разведали окрестности Гибралтара, поэтому можно не сомневаться в осведомлённости Платона. Конечно, он мог иметь неверные представления о расстояниях, но не о существовании самой Атлантики.

Атлантида по H. Ф. Жирову

Следует рассказать и о самом названии океана: Атлантический. Его можно встретить уже в трудах Геродота (V в. до н. э.). Считается, что это название связано с мифами о титане Атласе или Атланте (а также об Атласском хребте в Африке), поддерживавшем небесный свод. Поскольку Атланта Платон называет первым царём атлантов, то неудивительно, что и Атлантиду он также помещает где-то на крайнем западе, в Атлантике.

Потому Атлантиду всегда искали за Гибралтарским проливом. Искали в районе Канарского плато, полагая, что острова Канарского архипелага являются вершинами гор затонувшей Атлантиды.

По другой гипотезе, которую рассмотрел атлантолог Н.Ф. Жиров, Атлантиду предлагали искать в районе Срединно-Атлантического хребта, якобы погрузившегося на дно океана после окончания последнего Великого оледенения. Жиров приводит карту этой земли, восстановленную им по рельефу дна Атлантики.

Да и само окончание ледникового периода некоторые учёные связывали с опусканием Атлантиды, освободившем, по их предположениям, путь тёплым водам Гольфстрима в Северный Ледовитый океан, что и привело к потеплению климата планеты.

Такую точку зрения высказывал академик В. А. Обручев. Однако эта гипотеза не выдержала испытания временем и сегодня должна быть отброшена. Теорий, иначе объясняющих окончание ледникового периода и динамику всех последних оледенений, в настоящее время существует немало. Известно, что ледниковых периодов было несколько – нелепо утверждать, что каждый раз для окончания ледникового периода требовалось погружение Атлантиды, а значит, и последующее её поднятие для начала нового оледенения.

Одним из доводов в пользу атлантической «прописки» Атлантиды считали наличие некоторых параллелей в древнеегипетской культуре и культуре американских индейцев.

Есть общие черты в календарях майя и египетском – в частности, за точку отсчёта они приняли дату, совпадающую с платоновской датой погружения Атлантиды.

Может показаться, что принципы строительства пирамид в Америке и Египте исходят из одного источника. Полагают, что эти достижения древние цивилизации получили благодаря исчезнувшей Атлантиде, бывшей «мостом» между Древним Египтом и Америкой.

Предполагали, что слово «Атлантида» переводится с языка нахуатль – мексиканских индейцев – как «земля, лежащая посреди воды», так как в этом языке atl означает «вода». Сравнивали Атлантиду и с легендарной прародиной ацтеков страной Астлан («Страна цапель»), которая располагалась на некоем острове посреди священного озера.

Вверху – пирамида Джосера (Египет), внизу – храм Кецалькоатля (Мексика)

Легенды американских индейцев рассказывали и о «рыжебородых и светлокожих» пришельцах из-за океана, которые явились творцами и хранителями достижений индейской культуры. Племена ацтеков, майя, чичба своих богов представляли также «светлокожими и рыжебородыми», похожими на европейцев. Об этом говорят предания индейцев и памятники древнего изобразительного искусства. В этих таинственных пришельцах также видели атлантов.

Древняя история хранит немало нераскрытых тайн; для их объяснения кажется соблазнительным обращаться к легендам об Атлантиде. Например, удивительный факт: до того, как в Древнем Египте возникло рисуночное иероглифическое письмо, в III тыс. до н. э., там уже существовало более совершенное курсивное, непрерывное письмо. Сегодня никто не может расшифровать знаки этого загадочного письма. Но отсюда следует вывод, что письменность была изобретена ещё до начала египетской истории! Быть может, эти таинственные писцы были атлантами?

На территории Мексики под потоками лавы, возраст которой оценивается в 8000 лет, была обнаружена пирамида. Значит, в древней Америке цивилизации возникали чуть ли не на две тысячи лет раньше, чем известные нам цивилизации в западном полушарии. Не обязаны ли они своим возникновением «светлокожим и рыжебородым» атлантам?

А гигантское святилище Солнца в Баальбеке? От него остался лишь фундамент, сложенный из трёх плит, вес каждой из которых 2 000 тонн (!). Каждая из них имеет 20 метров в длину и почти пять метров в ширину и четыре метра в высоту. Чтобы сдвинуть их с места, нужны усилия 40 тысяч человек! По легенде, это святилище построил до Потопа сын Адама Каин. Какой бесследно исчезнувшей цивилизацией оставлен этот памятник?

Но не будем спешить с выводами. Каждый из перечисленных фактов, интересный сам по себе, ещё не служит доказательством реальности Атлантиды, легендарного острова в Атлантике. История человечества хранит немало тайн. Использовать Атлантиду в качестве универсального ключа для раскрытия любой тайны по меньшей мере наивно, с не меньшим основанием можно привлекать к решению этих задач и пришельцев из космоса, и древних богов.

Нужно ли привлекать гипотезу об Атлантиде для объяснения некоторых общих черт в культурах народов, разделённых Атлантическим океаном? Плавания через океан могли совершаться и в глубокой древности. В наше время возможность подобных путешествий экспериментально подтвердил Тур Хейердал, переплывший Атлантику на лодках Ра и Ра II, конструктивно повторяющих древнеегипетские суда. А затем и Тим Северин, совершивший путешествие по маршруту древних ирландцев на сшитом из кожи судне «Брандан» (он же потом совершил и путешествие по маршруту аргонавтов). Подобные путешествия ныне совершают и наши соотечественники (об одном из таких путешествий по пути аргонавтов будет рассказано в конце этой книги).

Реконструкция святилища в Баальбеке. Римские храмы II в. н.э. свободно разместились на трёх гигантских плитах доисторического Храма Солнца

Расшифровка же слова Атлантида, исходящая из словаря ацтеков, также сомнительна. Есть и другие трактовки. Сам Платон, единственный, кто дал такое имя сей древней земле, понимал его как «земля Атланта». Имя же титана греки толковали как «неодолимый, неколебимый».

Есть и славяно-ведическое (а также тюркское) толкование этого имени: «Золотой». Предания славян и тюркских народов знают Алтын-богатыря, очень напоминающего Атланта, а «алтын» значит «золотой», «Алтынские горы» значит «Золотые горы» (у нас с ними отождествлялся, например, Алтай).

И в таком случае Атлантида Платона, расположенная в Атлантическом океане, оказывается «Золотой страной». И это толкование мне представляется наиболее убедительным.

Атлантида погибла во Всемирном потопе?

Да, в древности были великие и исчезнувшие почти без следа цивилизации, гибли в водах потопов и обширные участки суши, острова. И все перечисленные выше памятники было бы соблазнительно причислить к наследию Атлантиды либо к наследию сродных культур.

Но были ли цивилизации, оставившие сии следы, той самой Атлантидой, о которой писал Платон? Называли ли люди, жившие тогда в сих землях, сами себя атлантами? И правильно ли отождествлять Атлантиду Платона с великими цивилизациями Земли, существовавшими до Всемирного потопа, описанного в легендах многих народов? Вот этот вопрос нам и следует решить.

Для сего мы и займёмся изучением мифов о Всемирном потопе. Записи этого мифа, или сродных с ним, можно найти в религиозных текстах, оставшихся от многих древних цивилизаций.

Не вызывает сомнений, что и библейское повествование о Всемирном потопе основывается на воспоминаниях о древних катастрофах. Каких именно? Ответ на этот вопрос дать чрезвычайно сложно. Действительные события, породившие миф, порой настолько затемнены воспоминаниями, оставшимися от последующих веков, что кажется нереальным освободить их от фантастических одежд.

Изучение преданий, сказок неизбежно заставляет нас строить гипотезы. В этом заключается определённая опасность, так как причины выбора гипотез часто субъективны. Но иного выхода нет. Для того, чтобы выбирать наиболее правдоподобные, нужно «вживаться в образ» человека далёкого прошлого, нужно научиться думать, как думал он, нужно пытаться понять, чем он руководствовался при создании мифа.

Нужно почувствовать себя тем спасшимся от потопа человеком, который рассказывал своим детям о допотопной жизни, о потонувших землях и селениях, о грозных богах, наказавших людей за прегрешения…

И всё же единственным критерием правильности выбранного пути, выбранной гипотезы, остаются данные точных наук. Данные археологии, или (если нужно найти геологические подтверждения реальности палеокатастроф) данные геологии и геофизики, геохронологии.

И здесь мы ставим своей задачей проследить также и реальные события, послужившие прообразом для этой легенды. Зная о потопах древности, например, о потопах, происходивших после окончания последнего Великого Оледенения, – 12 тысяч лет назад, и о потопе в Чёрном море – 6 тысяч лет назад, а также о потопах, вызванных стихийными бедствиями – землетрясениями, извержениями подводных вулканов и т. д., попытаемся выделить из них те, которые имеют отношение к сказанию о Всемирном потопе и Атлантиде.

Но для того, чтобы провести исследование сих мифов, нам придётся совершить путешествие в глубь тысячелетий, побывать в разных странах, окунуться в жизнь разных исторических эпох.

И вот один из членов фратрии, то ли впрямь по убеждению, то ли думая сделать приятное Критию, заявил, c что считает Солона не только мудрейшим во всех о прочих отношениях, но и в поэтическом своем творчестве благороднейшим из поэтов. А старик - помню это, как сейчас, - очень обрадовался и сказал, улыбнувшись: "Если бы, Аминандр, он занимался поэзией не урывками, но всерьез, как другие, и если бы он довел до конца сказание, привезенное им сюда из Египта, а не был вынужден забросить его из-за смут и прочих бед, которые встретили его по возвращении на родину, я полагаю, что тогда ни Гесиод, ни Гомер, ни какой-либо иной поэт не мог бы превзойти его славой". "А что это было за сказание, Критий?" - спросил тот. "Оно касалось, - ответил наш дед, - величайшего из деянии, когда-либо совершенных нашим городом, которое заслуживало бы стать и самым известным из всех, но по причине времени и гибели совершивших это деяние рассказ о нем до нас не дошел". "Расскажи с самого начала, - попросил Аминандр, - в чем дело, при каких обстоятельствах и от кого слышал Солон то, что рассказывал как истинную правду?"

"Есть в Египте, - начал наш дед, - у вершины Дельты, где Нил расходится на отдельные потоки, ном, именуемый Саисским; главный город этого нома - Саис, откуда, между прочим, был родом царь Амасис. Покровительница города - некая богиня, которая по-египетски зовется Нейт, а по-эллински, как утверждают местные жители, это Афина: они весьма дружественно расположены к афинянам и притязают на некое родство с последними. Солон рассказывал, что, когда он в своих странствиях прибыл туда, его приняли с большим почетом; когда же он стал расспрашивать о древних временах самых сведущих среди жрецов, ему пришлось убедиться, что ни сам он, ни вообще кто-либо из эллинов, можно сказать, почти ничего об этих предметах не знает. Однажды, вознамерившись перевести разговор на старые предания, он попробовал рассказать им наши мифы о древнейших событиях - о Форонсе, почитаемом за первого человека, о Ниобо и о том, как Девкалион и Пирра пережили потоп, при этом он пытался вывести родословную их потомков, а также исчислить по количеству поколений сроки, истекшие с тех времен. И тогда воскликнул один из жрецов, человек весьма преклонных лет: "Ах, Солон, Солон! Вы, эллины, вечно остаетесь детьми, и нет среди эллинов старца!" "Почему ты так говоришь?" - спросил Солон. "Все вы юны умом, - ответил тот, - ибо умы ваши не сохраняют в себе никакого предания, искони переходившего из рода в род, и никакого учения, поседевшего от времени. Причина же тому вот какая. Уже были и еще будут многократные и различные случаи погибели людей, и притом самые страшные - из-за огня и воды, а другие, менее значительные, - из-за тысяч других бедствий. Отсюда и распространенное у вас сказание о Фаэтоне, сыне Гелиоса, который будто бы некогда запряг отцовскую колесницу, но не смог направить ее по отцовскому пути, а потому спалил все на Земле и сам погиб, испепеленный молнией. Положим, у этого сказания облик мифа, но в нем содержится и правда в самом деле, тела, вращающиеся по небосводу вокруг Земли, отклоняются от своих путей, и потому через известные промежутки времени все на Земле гибнет от великого пожара. В такие времена обитатели гор и возвышенных либо сухих мест подвержены более полному истреблению, нежели те, кто живет возле рек или моря; а потому постоянный наш благодетель Нил избавляет нас и от этой беды, разливаясь. Когда же боги, творя над Землей очищение, затопляют ее водами, уцелеть могут волопасы и скотоводы в горах, между тем как обитатели ваших городов оказываются унесены потоками в море, но в нашей стране вода ни в такое время, ни в какое-либо иное не падает на поля сверху, а, напротив, по природе своей поднимается снизу. По этой причине сохраняющиеся у нас предания древнее всех, хотя и верно, что во всех землях, где тому не препятствует чрезмерный холод или жар, род человеческий неизменно существует в большем или меньшем числе. Какое бы славное или великое деяние или вообще замечательное событие ни произошло, будь то в нашем краю или в любой стране, о которой мы получаем известия, все это с древних времен запечатлевается в записях, которые мы храним в наших храмах; между тем у вас и прочих пародов всякий раз, как только успеет выработаться письменность и все прочее, что необходимо для городской жизни, вновь и вновь в урочное время с небес низвергаются потоки, словно мор, оставляя из всех вас лишь неграмотных и неученых. И вы снова начинаете все сначала, словно только что родились, ничего не зная о том, что совершалось в древние времена в нашей стране или у вас самих. Взять хотя бы те ваши родословные. Солон, которые ты только что излагал, ведь они почти ничем не отличаются от детских сказок. Так, вы храните память только об одном потопе, а ведь их было много до этого; более того, вы даже не знаете, что прекраснейший и благороднейший род людей жил некогда в вашей стране. Ты сам и весь твои город происходите от тех немногих, кто остался из этого рода, c но вы ничего о нем не ведаете, ибо их потомки на протяжении многих поколений умирали, не оставляя никаких записей и потому как бы немотствуя. Между тем, Солон, перед самым большим и разрушительным наводнением государство, ныне известное под именем Афин, было и в делах военной доблести первым, и по совершенству своих законов стояло превыше сравнения; предание приписывает ему такие деяния и установления, которые прекраснее всего, что нам известно под небом".

Услышав это Солон, по собственному его признанию, был поражен и горячо упрашивал жрецов со всей обстоятельностью и по порядку рассказать об этих древних афинских гражданах.

Жрец ответил ему: "Мне не жаль, Солон; я все расскажу ради тебя и вашего государства, но прежде всего ради той богини, что получила в удел, взрастила и воспитала как ваш, так и наш город. Однако Афины она основала на целое тысячелетие раньше, восприняв ваше семя от Геи и Гефеста, а этот наш город - позднее. Между тем древность наших городских установлениях определяется по священным записям в восемь тысячелетий. Итак, девять тысяч лет назад жили эти твои сограждане, и чьих законах и о чьем величайшем подвиге мне предстоит вкратце тебе рассказать; позднее, на досуге, мы с письменами в руках выясним все обстоятельнее и по порядку.

Законы твоих предков ты можешь представить себе по здешним: ты найдешь ныне в Египте множество установлений, принятых в те времена у вас, и прежде всего сословие жрецов, обособленное от всех прочих, затем сословие ремесленников, в котором каждый занимается своим ремеслом, ни во что больше не вмешиваясь, и, наконец, сословия пастухов, охотников и земледельцев, да и воинское сословие, как ты, должно быть, заметил сам, отделено от прочих, и членам его закон предписывает не заботиться ни о чем, кроме войны. Добавь к этому, что снаряжены наши воины щитами и копьями, этот род вооружения был явлен богиней, и мы ввели его у себя первыми в Азии, как вы - первыми в ваших землях. Что касается умственных занятий, ты и сам видишь, какую заботу о них проявил с самого начала наш закон, исследуя космос и из наук божественных, выводя науки человеческие, вплоть до искусства гадания и пекущегося о здоровье искусства врачевания, а равно и всех прочих видов знания, которые стоят в связи с упомянутыми. Но весь этот порядок и строй богиня еще раньше ввела у вас, устроя ваше государство, а начала она с того, что отыскала для вашего рождения такое место, где под действием мягкого климата вы рождались бы разумнейшими на Земле людьми. Любя брани и любя мудрость, богиня избрала и первым заселила такой край, который обещал порождать мужей, более кого бы то ни было похожих на нее самое. И вот вы стали обитать там, обладая прекрасными законами, которые были тогда еще более совершенны, н превосходя всех людей во всех видах добродетели, как это и естественно для отпрысков и питомцев богов. Из великих деяний вашего государства немало таких, которые известны по нашим записям и служат предметом восхищения; однако между ними есть одно, которое превышает величием и доблестью все остальные. Ведь по свидетельству наших записей, государство ваше положило предел дерзости несметных воинских сил, отправлявшихся на завоевание всей Европы и Азии, а путь державших от Атлантического моря. Через море это в те времена возможно было переправиться, ибо еще существовал остров, лежавший перед тем проливом, который называется на вашем языке Геракловыми столпами (Гибралтар - прим. ред.). Этот остров превышал своими размерами Ливию (так древние называли Африку - прим. ред.) и Азию, вместо взятые, и с него тогдашним путешественникам легко было перебраться на другие острова, а с островов - на весь противолежащий материк, который охватывал то море, что и впрямь заслуживает такое название (ведь море по эту сторону упомянутого пролива является всего лишь заливом с узким проходом в него, тогда как море по ту сторону пролива есть море в собственном смысле слова, равно как и окружающая его земля воистину и вполне справедливо может быть названа материком). На этом-то острове, именовавшемся Атлантидой, возникло удивительное по величине и могуществу царство, чья власть простиралась на весь остров, на многие другие острова и на часть материка, а сверх того, по эту сторону пролива они овладели Ливией вплоть до Египта и Европой вплоть до Тиррении (Тиррения, или Этрурия, - область в Средней Италии, у побережья Тирренского моря - прим. ред.). И вот вся эта сплоченная мощь была брошена на то, чтобы одним ударом ввергнуть в рабство и ваши и наши земли и все вообще страны по эту сторону пролива. Именно тогда, Солон, государство ваше явило всему миру блистательное доказательство своей доблести и силы: всех превосходя твердостью духа и опытностью в военном деле, оно сначала встало во главе эллинов, но из-за измены союзников оказалось предоставленным самому себе, в одиночество встретилось с крайними опасностями и все же одолело завоевателей и воздвигло победные трофеи. Тех, кто еще не был порабощен, оно спасло от угрозы рабства; всех же остальных, сколько ни обитало нас по эту сторону Геракловых столпов, оно великодушно сделало свободными. Но позднее, когда пришел срок для невиданных землетрясении и наводнении, за одни ужасные сутки вся ваша воинская сила была поглощена разверзнувшейся землей; равным образом и Атлантида исчезла, погрузившись в пучину. После этого море в тех местах стало вплоть до сего дня несудоходным и недоступным по причине обмеления, вызванного огромным количеством ила, который оставил после себя осевший остров".

Ну, вот я и пересказал тебе, Сократ, возможно короче то, что передавал со слов Солона старик Критий. Когда ты вчера говорил о твоем государстве и его гражданах, мне вспомнился этот рассказ, и я с удивлением заметил, как многие твои слова по какой-то поразительной случайности совпадают со словами Солона. Но тогда мне не хотелось ничего говорить, ибо по прошествии столь долгого времени я недостаточно помнил содержание рассказа; поэтому я решил, что мне не следует говорить до тех пор, пока я не припомню всего с достаточной обстоятельностью. И вот почему я так охотно принял на себя те обязанности, которые ты вчера мне предложил: мне представилось, что если в таком деле важнее всего положить в основу речи согласный с нашим замыслом предмет, то нам беспокоиться не о чем. Как уже заметил Гермократ, я начал в беседе с ними припоминать суть дела, едва только вчера ушел отсюда, а потом, оставшись один, восстанавливал в памяти подробности всю ночь напролет и вспомнил почти все. Справедливо изречение, что затверженное в детстве куда как хорошо держится в памяти. Я совсем не уверен, что мне удалось бы полностью восстановить в памяти то, что я слышал вчера; но вот если из этого рассказа, слышанного мною давным-давно, от меня хоть что-то ускользнет, мне это покажется странным. Ведь в свое время я выслушивал все это с таким истинно мальчишеским удовольствием,c а старик так охотно давал разъяснения в ответ на мои всегдашние расспросы, что рассказ неизгладимо запечатлелся в моей памяти, словно выжженная огнем по воску картина. А сегодня рано поутру я поделился рассказом вот с ними, чтобы им тоже, как и мне, было о чем поговорить.

Итак, чтобы наконец-то дойти до сути дела, я согласен, Сократ, повторить мое повествование уже не в сокращенном виде, но со всеми подробностями, с которыми я сам его слышал. Граждан и государство, что были тобою вчера нам представлены как в некоем мифе, мы перенесем в действительность и будем исходить из того, что твое государство и есть вот эта наша родина, а граждане, о которых ты размышлял, суть вправду жившие наши предки из рассказов жреца. Соответствие будет полное, и мы не погрешим против истины, утверждая, что в те-то времена они и жили…

1. Из диалога "КРИТИЙ":

Прежде всего вкратце припомним, что, согласно преданию, девять тысяч лет тому назад была война между теми народами, которые обитали по ту сторону Геракловых столпов, и всеми теми, кто жил по эту сторону: об этой войне нам и предстоит поведать. Сообщается, что во главе последних вело войну, доведя ее до самого конца, наше государство, а во главе первых - цари острова Атлантиды; как мы уже упоминали, это некогда был остров, превышавший величиной Ливию и Азию, ныне же он провалился вследствие землетрясений и превратился в непроходимый ил, заграждающий путь мореходам, которые попытались бы плыть от нас в открытое море, и делающий плавание немыслимым. О многочисленных варварских племенах, а равно и о тех греческих народах, которые тогда существовали, будет обстоятельно сказано по ходу изложения, но вот об афинянах и об их противниках в этой войне необходимо рассказать в самом начале, описав силы и государственное устройство каждой стороны. Воздадим эту честь сначала афинянам и поведаем о них.

Как известно, боги поделили между собой по жребию все страны земли. Сделали они это без распрей: ведь неправильно было бы вообразить, будто боги не знают, что подобает каждому из них, или будто они способны, зная, что какая-либо вещь должна принадлежать другому, все же затевать об этой вещи распрю. Итак, получив по праву жребия желанную долю, каждый из богов обосновался в своей стране; обосновавшись же, они принялись пестовать нас, свое достояние и питомцев, как пастухи пестуют стадо. Но если эти последние воздействуют на тела телесным насилием и пасут скот посредством бича, то боги избрали как бы место кормчего, откуда удобнее всего направлять послушное живое существо, и действовали убеждением, словно рулем души, как им подсказывал их замысел. Так они правили всем родом смертных.

Другие боги получили по жребию другие страны и стали их устроить; но Гефест и Афина, имея общую природу как дети одного отца и питая одинаковую любовь к мудрости и художеству, соответственно получили и общий удел - нашу страну, по своим свойствам благоприятную для взращивания добродетели и разума, населив ее благородными мужами, порожденными землей, они вложили в их умы понятие о государственном устройстве. Имена их дошли до нас, но дела забыты из-за бедствий, истреблявших их потомков, а также за давностью лет. Ибо выживали после бедствий, как уже приходилось говорить, неграмотные горцы, слыхавшие только имена властителей страны и кое-что об их делах. Подвиги и законы предков не были им известны, разве что по темным слухам, и только памятные имена они давали рождавшимся детям; при этом они и их потомки много поколений подряд терпели нужду в самом необходимом и только об этой нужде думали и говорили, забывая предков и старинные дела. Ведь занятия мифами и разыскания о древних событиях появились в городах одновременно с досугом, когда обнаружилось, что некоторые располагают готовыми средствами к жизни, но не ранее. Потому-то имена древних дошли до нас, а дела их нет. И тому есть у меня вот какое доказательство: имена Кекропа, Эрехтея, Эрихтония, Эрисихтона и большую часть других имен, относимых преданием к предшественникам Тесея, а соответственно и имена женщин, по свидетельству Солона, назвали ему жрецы, повествуя о тогдашней войне. Ведь даже вид и изображение нашей богини, объясняемые тем, что в те времена занятия воинским делом были общими у мужчин и у женщин и в согласии с этим законом тогдашние люди создали изваяние богини в доспехах - всё это показывает, что входящие в одно сообщество существа женского и мужского пола могут вместе упражнять добродетели, присущие либо одному, либо другому полу.

Обитали в нашей стране и разного звания граждане, занимавшиеся ремеслами и землепашеством, но вот сословие воинов божественные мужи с самого начала обособились и оно обитали отдельно. Его члены получали все нужное им для прожития и воспитания, но никто ничего не имел в частном владении, все считали всё общим и притом не находили возможным что-либо брать у остальных граждан сверх необходимого; они выполняли все те обязанности, о которых мы вчера говорили в связи с предполагаемым сословием стражей. А вообще о нашей стране рассказывалось достоверно и правдиво, и прежде всего говорилось, что ее границы в те времена доходили до Истма, а в материковом направлении шли до вершин Киферона и Парнефаeи затем спускались к морю, имея по правую руку Оропию, а по левую Асоп. Плодородием же здешняя земля превосходила любую другую, благодаря чему страна была способна содержать многолюдное войско, освобожденное от занятия землепашеством. И вот веское тому доказательство: даже нынешний остаток этой земли не хуже какой-либо другой производит различные плоды и питает всевозможных животных. Тогда же она взращивала всё это самым прекрасным образом и в изобилии.

Но как в этом убедиться и почему нынешнюю страну правильно называть остатком прежней? Вся она тянется от материка далеко в море, как мыс, и со всех сторон погружена в глубокий сосуд пучины. Поскольку же за девять тысяч лет случилось много великих наводнений (а именно столько лет прошло с тех времен до сего дня), земля не накапливалась в виде сколько-нибудь значительной отмели, как в других местах, но смывалась волнами и потом исчезала в пучине. И вот остался, как бывает с малыми островами, сравнительно с прежним состоянием лишь скелет истощенного недугом тела, когда вся мягкая и тучная земля оказалась смытой и только один остов ещё перед нами. Но в те времена еще неповрежденный край имел и высокие многохолмные горы и равнины, которые ныне зовутся каменистыми, а тогда были покрыты тучной почвой, и обильные леса в горах. Последнему и теперь можно найти очевидные доказательства: среди наших гор есть такие, которые ныне взращивают разве только пчел, а ведь целы еще крыши из кровельных деревьев, срубленных в этих горах для самых больших строений. Много было и высоких деревьев из числа тех, что выращены рукой человека, а для скота были готовы необъятные пажити, ибо воды, каждый год изливаемые от Зевса, не погибали, как теперь, стекая с оголенной земли в море, но в изобилии впитывались в почву, просачивались сверху в пустоты земли и сберегались в глиняных ложах, а потому повсюду не было недостатка в источниках ручьев и рек. Доселе существующие священные остатки прежних родников свидетельствуют о том, что наш теперешний рассказ об этой стране правдив.

Таким был весь наш край от природы, и возделывался он так, как можно ожидать от истинных, знающих свое дело, преданных прекрасному и наделенных способностями землепашцев, когда им дана отличная земля, обильное орошение и умеренный климат. Столица же тогда была построена следующим образом. Прежде всего акрополь выглядел совсем не так, как теперь, ибо ныне его холм оголен и землю с него за одну необыкновенно дождливую ночь смыла вода, что произошло, когда одновременно с землетрясением разразился неимоверный потоп, третий по счету перед Девкалионовым бедствием. Но в минувшие времена акрополь простирался до Эридана и Илиса, охватывая Пикн, а в противоположной к Пикну стороне гору Ликабет, притом он был весь покрыт землей, а сверху, кроме немногих мест, являл собой ровное пространство. Вне его, по склонам холма, обитали ремесленники и те из землепашцев, участки которых были расположены поблизости; но наверху, в уединении, селилось вокруг святилища Афины и Гефеста обособленное сословие воинов за одной оградой, замыкавшей как бы сад, принадлежащий одной семье. На северной стороне холма воины имели общие жилища, помещения для общих зимних трапез и вообще все то по части домашнего хозяйства и священных предметов, что считается приличным иметь воинам в государствах с общественным управлением, кроме, однако, золота и серебра: ни того ни другого они не употребляли ни под каким видом, но, блюдя середину между пышностью и убожеством, скромно обставляли свои жилища, в которых доживали до старости они сами и потомки их потомков, вечно передавая дом в неизменном виде подобным себе преемникам. Южную сторону холма они отвели для садов, для гимнасиев и для совместных летних трапез, соответственно ею и пользуясь. Источник был один - на месте нынешнего акрополя; теперь он уничтожен землетрясениями, и от него остались только небольшие родники кругом, но людям тех времен он доставлял в изобилии воду, хорошую для питья как зимой, так и летом. Так они обитали здесь - стражи для своих сограждан и вожди всех прочих эллинов по доброй воле последних; более всего они следили за тем, чтобы на вечные времена сохранить одно и то же число мужчин и женщин, способных когда угодно взяться за оружие, а именно около двадцати тысяч.

Такими они были, и таким образом они справедливо управляли своей страной и Элладой; во всей Европе и Азии не было людей более знаменитых и прославленных за красоту тела и за многостороннюю добродетель души.

Теперь, что касается их противников и того, как шли дела последних с самого начала. Посмотрим, не успел ли я позабыть то, что слышал еще ребенком, и выложу свои знания перед вами, чтобы у друзей все было общим. Но рассказу моему нужно предпослать еще одно краткое пояснение, чтобы вам не пришлось удивляться, часто слыша эллинские имена в приложении к варварам. Причина этому такова. Как только Солону явилась мысль воспользоваться этим рассказом для своей поэмы, он полюбопытствовал о значении имен и услыхал в ответ, что египтяне, записывая имена родоначальников этого народа, переводили их на свой язык, потому и сам Солон, выясняя значение имени, записывал его уже на нашем языке. Записи эти находились у моего деда и до сей поры находятся у меня, и я прилежно прочитал их еще ребенком. А потому, когда вы услышите от меня имена, похожие на наши, пусть для вас не будет в этом ничего странного - вы знаете, в чем дело. Что касается самого рассказа, то он начинался примерно так.

Сообразно со сказанным раньше, боги по жребию разделили всю землю на владения - одни побольше, другие поменьше - и учреждали для себя святилища и жертвоприношения. Так и Посейдон, получив в удел остров Атлантиду, населил ее своими детьми, зачатыми от смертной женщины, примерно вот в каком месте: от моря и до середины острова простиралась равнина, если верить преданию, красивее всех прочих равнин и весьма плодородная, а опять-таки в середине этой равнины, примерно в пятидесяти стадиях (стадий - мера длины = прибл. 193 м - прим. ред.) от моря, стояла гора, со всех сторон невысокая. На этой горе жил один из мужей, в самом начале произведенных там на свет землею, по имени Евенор, и с ним жена Левкиппа их единственная дочь звалась Клейто. Когда девушка уже достигла брачного возраста, а мать и отец её скончались, Посейдон, воспылав вожделением, соединяется с ней; тот холм, на котором она обитала, он укрепляет, по окружности отделяя его от острова и огораживая попеременно водными и земляными кольцами (земляных было два, а водных - три) все большего диаметра, проведенными словно циркулем из середины острова и на равном расстоянии друг от друга. Это заграждение было для людей непреодолимым, ибо судов и судоходства тогда еще не существовало. А островок в середине Посейдон без труда, как то и подобает богу, привел в благоустроенный вид, источил из земли два родника - один теплый, а другой холодный - и заставил землю давать разнообразное и достаточное для жизни пропитание.

Произведя на свет пять раз по чете близнецов мужского пола, Посейдон взрастил их и поделил весь остров Атлантиду на десять частей, причем тому из старшей четы, кто родился первым, он отдал дом матери и окрестные владения как наибольшую и наилучшую долю и поставил его царем над остальными, а этих остальных - архонтами, каждому из которых он дал власть над многолюдным народом и обширной страной. Имена же всем он нарек вот какие: старшему и царю - то имя, по которому названы и остров, и море, что именуется Атлантическим, ибо имя того, кто первым получил тогда царство, было Атлант. Близнецу, родившемуся сразу после него и получившему в удел крайние земли острова со стороны Геракловых столпов вплоть до нынешней страны гадиритов, называемой по тому уделу, было дано имя, которое можно было бы передать по-эллински как Евмел, а на туземном наречии - как Гадир. Из второй четы близнецов он одного назвал Амфереем, а другого - Евэмоном, из третьей - старшего Мнесеем, а младшего Автохтоном, из четвертой - Эласиппом старшего и Местором младшего, и, наконец, из пятой четы старшему он нарек имя Азаэс, а последнему - Диапреп. Все они и их потомки в ряду многих поколений обитали там, властвуя над многими другими островами этого моря и притом, как уже было сказано ранее, простирая свою власть по ею сторону Геракловых столпов вплоть до Египта и Тиррении.

От Атланта произошел особо многочисленный и почитаемый род, в котором старейший всегда был царем и передавал царский сан старейшему из своих сыновей, из поколения в поколение сохраняя власть в роду, и они скопили такие богатства, каких никогда не было ни у одной царской династии в прошлом и едва ли будут когда-нибудь еще, ибо в их распоряжении было все необходимое, приготовляемое как в городе, так и по всей стране. Многое ввозилось к ним из подвластных стран, но большую часть потребного для жизни давал сам остров, прежде всего любые виды ископаемых твердых и плавких металлов, и в их числе то, что ныне известно лишь по названию, а тогда существовало на деле: самородный орихалк (орихалк - желтая медь - прим. ред.), извлекавшийся из недр земли в различных местах острова и по ценности своей уступавший тогда только золоту. Лес в изобилии доставлял все, что нужно для работы строителям, а равно и для прокормления домашних и диких животных. Даже слонов на острове водилось великое множество, ибо корму хватало не только для всех прочих живых существ, населяющих болота, озера и реки, горы или равнины, но и для этого зверя, из всех зверей самого большого и прожорливого. Далее, все благовония, которые ныне питает земля, будь то в корнях, в травах, в древесине, в сочащихся смолах, в цветах или в плодах, - все это она рождала там и отлично взращивала. Притом же и всякий нежный плод и злак, который мы употребляем в пищу или из которого готовим хлеб, и разного рода овощи, а равно и всякое дерево, приносящее яства, напитки или умащения, например, непригодный для хранения и служащий для забавы и лакомства древесный плод, а также тот, что мы предлагаем на закуску пресытившемуся обедом, - всё это тогда под воздействием солнца священный остров порождал прекрасным, изумительным и изобильным. Пользуясь этими дарами земли, цари устроили святилища, дворцы, гавани и верфи и привели в порядок всю страну, придав ей следующий вид.

Прежде всего они перебросили мосты через водные кольца, окружавшие древнюю метрополию, построив путь из столицы и обратно в нее. Дворец они с самого начала выстроили там, где стояло обиталище бога и их предков, и затем, принимая его в наследство, один за другим все более его украшали, всякий раз силясь превзойти предшественника, пока в конце концов не создали поразительное по величине и красоте сооружение. От моря они провели канал в три плетра (плетр - около 32 метров - прим. ред.) шириной и сто футов глубиной, а в длину на пятьдесят стадиев вплоть до крайнего из водных колец: так они создали доступ с моря в это кольцо, словно в гавань, приготовив достаточный проход даже для самых больших судов. Что касается земляных колец, разделявших водные, то вблизи мостов они прорыли каналы такой ширины, чтобы от одного водного кольца к другому могла пройти одна триера, сверху же они настлали перекрытия, под которыми должно было совершаться плавание: высота земляных колец над поверхностью моря была для этого достаточной. Самое большое по окружности водное кольцо, с которым непосредственно соединялось море, имело в ширину три стадия, и следовавшее за ним земляное кольцо было равно ему по ширине; из двух следующих колец водное было в два стадия шириной и земляное опять-таки было равно водному; наконец, водное кольцо, опоясывавшее находившийся в середине остров, было в стадий шириной.

Остров, на котором стоял дворец, имел пять стадиев в диаметре; этот остров, а также земляные кольца и мост шириной в плетр цари обвели круговыми каменными стенами и на мостах у проходов к морю всюду поставили башни и ворота. Камень белого, черного и красного цвета они добывали в недрах срединного острова и в недрах внешнего и внутреннего земляных колец, а в каменоломнях, где с двух сторон оставались углубления, перекрытые сверху тем же камнем, они устраивали стоянки для кораблей. Если некоторые свои постройки они делали простыми, то в других они забавы ради искусно сочетали камни разного цвета, сообщая им естественную прелесть; также и стены вокруг наружного земляного кольца они по всей окружности обделали в медь, нанося металл в расплавленном виде, стену внутреннего вала покрыли литьем из олова, а стену самого акрополя - орихалком, испускавшим огнистое блистание.

Обиталище царей внутри акрополя было устроено следующим образом. В самом средоточии стоял недоступный святой храм Клейто и Посейдона, обнесенный золотой стеной, и это было то самое место, где они некогда зачали и породили поколение десяти царевичей; в честь этого ежегодно каждому из них изо всех десяти уделов доставляли сюда жертвенные начатки. Был и храм, посвященный одному Посейдону, который имел стадий в длину, три плетра в ширину и соответственную этому высоту; в облике же постройки было нечто варварское. Всю внешнюю поверхность храма, кроме акротериев, они выложили серебром, акротерии же - золотом; внутри взгляду являлся потолок из слоновой кости, весь изукрашенный золотом, серебром и орихалком, а стены, столпы и полы сплошь были выложены орихалком. Поставили там и золотые изваяния: сам бог на колеснице, правящий шестью крылатыми конями и головой достающий до потолка, вокруг него - сто Нереид на дельфинах (ибо люди в те времена представляли себе их число таким), а также и много статуй, пожертвованных частными лицами. Снаружи вокруг храма стояли золотые изображения жен и всех тех, кто произошел от десяти царей, а также множество прочих дорогих приношений от царей и от частных лиц этого города и тех городов, которые были ему подвластны. Алтарь по величине и отделке был соразмерен этому богатству; равным образом и царский дворец находился в надлежащей соразмерности как с величием державы, так и с убранством святилищ.

К услугам царей было два источника - родник холодной и родник горячей воды, которые давали воду в изобилии, и притом удивительную как на вкус, так и по целительной силе; их обвели стенами, насадили при них подходящие к свойству этих вод деревья и направили эти воды в купальни, из которых одни были под открытым небом, другие же, с теплой водой, были устроены как зимние, причем отдельно для царей, отдельно для простых людей, отдельно для женщин и отдельно для коней и прочих подъяремных животных; и каждая купальня была отделана соответственно своему назначению. Излишки воды они отвели в священную рощу Посейдона, где благодаря плодородной почве росли деревья неимоверной красоты и величины, а оттуда провели по каналам через мосты на внешние земляные кольца. На этих кольцах соорудили они множество святилищ различных божеств и множество садов и гимнасиев для упражнения мужей и коней. Все это было расположено отдельно друг от друга на каждом из кольцевидных островов; в числе прочего посредине самого большого кольца у них был устроен ипподром для конских бегов, имевший в ширину стадий, а в длину шедший по всему кругу. По ту и другую сторону его стояли помещения для множества царских копьеносцев, но более верные копьеносцы были размещены на меньшем кольце, ближе к акрополю, а самым надежным из всех были даны помещения внутри акрополя, рядом с обиталищем царя. Верфи были наполнены триерами и всеми снастями, какие могут понадобиться для триер, так что всего было вдоволь. Так было устроено место, где жили цари. Если же миновать три внешние гавани, то там шла по кругу начинавшаяся от моря стена, которая на всем своем протяжении отстояла от самого большого водного кольца и от гавани на пятьдесят стадиев; она смыкалась около канала, выходившего в море. Пространство внутри нее было густо застроено, а проток и самая большая гавань были переполнены кораблями, на которых отовсюду прибывали купцы, и притом в таком множестве, что днем и ночью слышались говор, шум и стук.

Итак, мы более или менее припомнили, что было рассказано тогда о городе и о древнем обиталище. Теперь попытаемся вспомнить, какова была природа сельской местности и каким образом она была устроена. Во-первых, было сказано, что весь этот край лежал очень высоко и круто обрывался к морю, но вся равнина, окружавшая город и сама окруженная горами, которые тянулись до самого моря, являла собой ровную гладь, в длину три тысячи стадиев, а в направлении от моря к середине - две тысячи. Вся эта часть острова была обращена к южному ветру, а с севера закрыта горами. Эти горы восхваляются преданием за то, что они по множеству, величине и красоте превосходили все нынешние: там было большое количество многолюдных селений, были реки, озера и луга, доставлявшие пропитание всем родам ручных и диких животных, а равно и огромные леса, отличавшиеся разнообразием пород, в изобилии доставлявшие дерево для любого дела. Такова была упомянутая равнина от природы, а над устроением ее потрудилось много царей на протяжении многих поколений. Она являла собой продолговатый четырехугольник, по большей части прямолинейный, а там, где его форма нарушалась, ее выправили, окопав со всех сторон каналом. Если сказать, каковы были глубина, ширина и длина этого канала, никто не поверит, что возможно было такое творение рук человеческих, выполненное в придачу к другим работам, но мы обязаны передать то, что слышали: он был прорыт в глубину на плетр, ширина на всем протяжении имела стадий, длина же по периметру вокруг всей равнины была десять тысяч стадиев. Принимая в себя потоки, стекавшие с гор, и огибая равнину, через которую он в различных местах соединялся с городом, канал изливался в море. От верхнего участка канала к его участку, шедшему вдоль моря, были прорыты прямые каналы почти в сто футов шириной, причем они отстояли друг от друга на сто стадиев. Соединив их между собой и с городом косыми протоками, eпо ним переправляли к городу лес с гор и разнообразные плоды. Урожай снимали по два раза в год, зимой получая орошение от Зевса, а летом отводя из каналов воды, источаемые землей.

Что касается числа мужей, пригодных к войне, то здесь существовали такие установления: каждый участок равнины должен был поставлять одного воина-предводителя, причем величина каждого участка была десять на десять стадиев, а всего участков насчитывалось шестьдесят тысяч; а те простые ратники, которые набирались в несчетном числе из гор и из остальной страны, сообразно с их деревнями и местностями распределялись по участкам между предводителями. В случае войны каждый предводитель обязан был поставить шестую часть боевой колесницы, так, чтобы всего колесниц было десять тысяч, а сверх того, двух верховых коней с двумя всадниками, двухлошадную упряжку без колесницы, воина с малым щитом, способного сойти с нее и биться в пешем бою, возницу, который правил бы конями упряжки, двух гоплитов, по два лучника и пращника, по трое камнеметателей и копейщиков, по четыре корабельщика, чтобы набралось достаточно людей на общее число тысячи двухсот кораблей. Таковы были относящиеся к войне правила в области самого царя; в девяти других областях были и другие правила, излагать которые потребовало бы слишком много времени.

Порядки относительно властей и должностей с самого начала были установлены следующие. Каждый из десяти царей в своей области и в своем государстве имел власть над людьми и над большей частью законов, так что мог карать и казнить любого, кого пожелает; но их отношения друг к другу в деле правления устроялись сообразно с Посейдоновыми предписаниями, как велел закон, записанный первыми царями на орихалковой стеле, которая стояла в средоточии острова - внутри храма Посейдона. В этом храме они собирались то на пятый, то на шестой год, попеременно отмеривая то четное, то нечетное число, чтобы совещаться об общих заботах, разбирать, не допустил ли кто-нибудь из них какого-либо нарушения, и творить суд. Перед тем как приступить к суду, они всякий раз приносили друг другу вот какую присягу: в роще при святилище Посейдона на воле разгуливали быки; и вот десять царей, оставшись одни и вознесши богу молитву, чтобы он сам избрал для себя угодную жертву, приступали к ловле, но без применения железа, eвооруженные только палками и арканами, а быка, которого удалось изловить, заводили на стелу и закалывали на ее вершине так, чтобы кровь стекала на письмена. На упомянутой стеле помимо законов было еще и заклятие, призывавшее великие беды на головы тех, кто их нарушит. Принеся жертву по своим уставам и предав сожжению все члены быка, они разводили в чаше вино и бросали в него каждый по сгустку бычьей крови, а все оставшееся клали в огонь и тщательно очищали стелу. После этого, зачерпнув из чаши влагу золотыми фиалами и сотворив над огнем возлияние, они приносили клятву, что будут чинить суд по записанным на стеле законам и карать того, кто уже в чем-либо преступил закон, а сами в будущем по доброй воле никогда не поступят противно написанному и будут отдавать и выполнять лишь такие приказания, которые сообразны с отеческими законами. Поклявшись такой клятвой за себя самого и за весь род своих потомков, каждый из них пил и водворял фиал на место в святилище бога, а затем, когда пир и необходимые обряды были окончены, наступала темнота и жертвенный огонь остывал, все облачались в прекраснейшие иссиня-черные одежды, усаживались на землю при клятвенном огневище и ночью, погасив в храме все огни, cтворили суд и подвергались суду, если кто-либо из них нарушил закон; окончив суд, они с наступлением дня записывали приговоры на золотой скрижали и вместе со столами посвящали богу как памятное приношение.

Существовало множество особых законоположений о правах каждого из царей, но важнее всего было следующее: ни один из них не должен был подымать оружия против другого, но все обязаны были прийти на помощь, если бы кто-нибудь вознамерился свергнуть в одном из государств царский род, а также по обычаю предков сообща советоваться о войне и прочих делах, уступая верховное главенство царям Атлантиды. Притом нельзя было казнить смертью никого из царских родичей, если в совете десяти в пользу этой меры не было подано свыше половины голосов.

Столь великую и необычайную мощь, пребывавшую некогда в тех странах, бог устроил там и направил против наших земель, согласно преданию, по следующей причине. В продолжение многих поколений, покуда не истощилась унаследованная от бога природа, правители Атлантиды повиновались законам и жили в дружбе со сродным им божественным началом: они блюли истинный и во всем великий строй мыслей, относились к неизбежным определениям судьбы и друг к другу с разумной терпеливостью, презирая все, кроме добродетели, ни во что не ставили богатство и с легкостью почитали чуть ли не за досадное бремя груды золота и прочих сокровищ. Они не пьянели от роскоши, не теряли власти над собой и здравого рассудка под воздействием богатства, но, храня трезвость ума, отчетливо видели, что и это все обязано своим возрастанием общему согласию в соединении с добродетелью, но когда становится предметом забот и оказывается в чести, то и само оно идет прахом и вместе с ним гибнет добродетель. Пока они так рассуждали, а божественная природа сохраняла в них свою силу, все их достояние, нами описанное, возрастало. Но когда унаследованная от бога доля ослабела, многократно растворяясь в смертной примеси, и возобладал человеческий нрав, тогда они оказались не в состоянии долее выносить свое богатство и утратили благопристойность. Для того, кто умеет видеть, они являли собой постыдное зрелище, ибо промотали самую прекрасную из своих ценностей; но неспособным усмотреть, в чем состоит истинно счастливая жизнь, они казались прекраснее и счастливее всего как раз тогда, когда в них кипела безудержная жадность и сила.

И вот Зевс, бог богов, блюдущий законы, хорошо умея усматривать то, о чем мы говорили, помыслил о славном роде, впавшем в столь жалкую развращенность, и решил наложить на него кару, дабы он, отрезвев от беды, научился благообразию. Поэтому он созвал всех богов в славнейшую из их обителей, утвержденную в средоточии мира, из которой можно лицезреть все причастное рождению, и обратился к собравшимся с такими словами...

[Продолжение либо утеряно, либо Платон не успел его дописать]

Рассказ Платона об Атлантиде содержится в двух его диалогах – «Тимей» и «Критий». Они получили название по главным участникам диалога – знаменитому философу-пифагорейцу Тимею и дальнему родственнику Платона Критию, в доме которого происходит беседа. Действие диалогов отнесено к 421 г. до н. э., когда еще был жив Сократ, участвующий в диалоге, а западное направление афинской политики приобрело приоритет. Не случайно, что Тимей был уроженцем Италии, другой участник диалога, Гермократ, – сицилийцем: для людей Запада было уместно говорить о расположенной на Западе Атлантиде. Критий же вводит разговор в новую плоскость, сообщая семейное предание об этой стране, будто бы услышанное им от своего деда, передававшего рассказ вернувшегося из Египта Солона. Таким образом, Атлантида всплывает в беседе друзей совершенно естественно, но за этой естественностью стоит продуманный Платоном подбор участников диалога и его время. В наступившей в ходе Пелопонесской войны передышке (Никиев мир) в афинском обществе живо обсуждались все связанные с Западом темы.

История Атлантиды облечена в привычную для греков форму мифа. Но мифы Платона разительно отличаются от тех мифов, которые мы излагали выше. Сам Платон резко отрицательно относился к старым мифам, считая, что они развращают людей, давая им примеры дурного поведения и порчи богов. Он, выступая как предтеча будущих цензоров, рекомендовал произвести отбор достойных мифов и изъятие недостойных, хотя бы автором последних был бы сам Гомер. В будущем идеальном государстве, план которого предлагал Платон, за чтение Гомера публично наказывали плетьми. Собственно говоря, Атлантида и есть созданный Платоном образец мифа, который должен был заменить вредные старые мифы и способствовать воспитанию идеального гражданина.

Ознакомившись с древними мифами, мы уже привыкли к тому, что они излагаются многими авторами, часто следующими за устной традицией. Применительно к Атлантиде такой устной традиции не существует (ссылка на египетского жреца фиктивна). Ни Гомер, ни Гесиод, ни греческие трагики ничего не знают об Атлантиде. Правда, у современника Геродота Гелланика Лесбосского было произведение, называвшееся «Атлантида». Оно не сохранилось, но, судя по оставшимся фрагментам, это собрание мифов об обитателях Крита, потомках Атланта. Платон мог заимствовать у Гелланика название своего острова-материка и перенести действие созданного им мифа на Запад.

Однако главные доводы об Атлантиде как вымысле Платона черпаются из описания самой Атлантиды, жизнь обитателей которой соответствует учению Платона о государстве иного типа, чем греческий полис времени Платона, потрясенный кризисными явлениями. Идею этого государства Платон развивал в своих трудах и даже пытался осуществить на практике на территории Сицилии. Но, потерпев неудачу, в самом конце своей жизни описал подобное государство как существовавшее в очень отдаленные времена на острове-материке и, чтобы никто не вздумал это государство искать, потопил его. Именно так толковал идею Платона об Атлантиде его ученик Аристотель, тот самый, который будто бы сказал: «Платон мне друг, но истина дороже». Под видом государства отдаленного прошлого Платон создавал картину государства будущего, как оно рисовалось ему, человеку науки и политику.

«Атлантида» Платона – это не просто сказочная страна наподобие Блаженных островов греческой мифологии, а атланты мало чем напоминают сказочные народы – гипербореев, пигмеев и пр. Атлантида – это амальгама географических, экономических и политических знаний, объединенная идеей идеального государства, разрабатывавшейся Платоном на протяжении всей жизни.

Для Платона Океан – это не божество, породившее богов и людей, и не могучая река, обтекающая землю, как он изображался Гомером и другими поэтами, а огромное водное пространство, которое мог занять «остров более Ливии и Азии, вместе взятых». Такое представление об Океане – результат знакомства Платона с географическими открытиями его времени. Теория о шарообразности земли породила знаменитое место в диалоге «Тимей» с упоминанием «противолежащего материка», куда можно было пробраться из Атлантиды, пока она не стала океанским дном. Результатом знакомства Платона с описанием «круглых городов» Востока и научными спорами его времени о градостроительстве явился рассказ о столице атлантов, образованной водными и земляными кольцами, перерезанными радиальными каналами, с круглым островом в центре и тремя внешними гаванями. Выбор места для столицы в той части острова, которая обращена к южному ветру, а с севера защищена горами, свидетельствует о знакомстве Платона с сочинением «отца медицины» Гиппократа «О воздухах, водах и местностях», где наилучшим расположением города названо такое, когда он обращен к теплым ветрам, а от холодных закрыт.

Описание сельского хозяйства в Атлантиде было таким, словно бы ее древние цари были знакомы с экономическими трактатами времени Платона. Организация общегосударственных работ (идея Платона, естественно вытекавшая из сконструированной им в противовес полису модели государства) обеспечивала обильные урожаи полей Атлантиды. Огромные и разнообразные леса доставляли материал, необходимый ремесленникам. Богатства привлекали купцов. Но, забывая об этом, Платон сообщает, что правители «Атлантиды ни во что не ставили богатство и с легкостью почитали чуть ли не за досадное бремя груды золота и прочих сокровищ». Эту идею Платон развивал в своем труде «Государство», в котором правители отвергают собственность. Само деление общества атлантов на классы жрецов, воинов, ремесленников, пастухов и земледельцев удивительно напоминает структуру «идеального государства» Платона: философы, находящиеся во главе государства, воины, его защищающие, и класс ремесленников и земледельцев, обеспечивающий первые два класса всем необходимым (полная идентичность слишком откровенно выдавала авторство повествования об Атлантиде). Создавая политическую и социальную утопию, Платон старался тщательно это замаскировать, и то, с какой настойчивостью он повторяет, что его рассказ не вымысел, а сущая правда, лучше всего указывает на характер произведения. Свою фантазию Платон облекает в научную форму и создает «источник» – рассказ греческого мудреца Солона, будто бы посетившего Египет и почерпнувшего свои сведения об Атлантиде у очень старого египетского жреца. Ссылка на египетского жреца – это общее место греческой исторической литературы V в. до н. э., проникнутой уважением к Египту как к стране тысячелетней мудрости. На самом деле Дальний Запад был покрыт для египтян непроницаемым мраком. Египет – страна мертвых, а не философов.

Возникновение Атлантиды Платон относит за девять тысяч лет до посещения Солоном Египта. На самом деле египетская цивилизация не имела столь глубокой древности, и египтяне не могли рассказать о событиях такой старины, причем на недоступном им Западе. Свою неосведомленность в исторической хронологии Платон выдает сообщением о войнах атлантов с праафинским государством – афинянами мифических времен. Но мифическое прошлое Афин отстояло от Платона всего лишь на тысячелетие, а не на девять тысяч лет. Искусственный характер «рассказа египетского жреца» выдают присутствующие в нем греческие мифологические имена. Правда, Платон сообщает, что Солон, выясняя значения туземного названия, записывал его на своем языке. Но имя какого египетского героя носит Атлант? Почему второе имя его брата Эвмела Гадир? Не мог же герой, живший за девять тысяч лет до Солона, получить имя финикийской колонии, основанной за 600 лет до Солона?! Из старого мифа в генеалогическую схему Платона вошли лишь Посейдон, Атлант и Левкиппа. Все остальные персонажи носят «говорящие имена» – «славная», «богатый стадами», «пылкий», «круглый», «мыслитель», «рожденный землей», «жених», «знойный», «великолепный». Бессмысленно искать соответствия им в египетской мифологии, которая нам достаточно хорошо известна. Выдуманной стране соответствуют выдуманные имена.

Старая мифология при всей примитивности своих основ донесла в фантастических образах реальный мир и представления о нем. «Миф» Платона был искусно зашифрованной системой его собственных взглядов, развитием его идей, изложенных в трактатах «Государство» и «Законы». К такому выводу пришло исследование трудов Платона в их совокупности на фоне политической и социальной борьбы времени жизни великого философа. Человечество очень падко на мифы. Это мы знаем не только по вере в Атлантиду, но и по нашему собственному социальному и политическому опыту. И в этом отношении вымысел Платона поучителен, но он и прекрасен, если рассматривать его как мечту о справедливом государственном устройстве, которое будто бы удалось когда-то осуществить.

Проявление «научной», искусственной мифологии Платона, призванной заменить старую, естественную мифологию, не является чем-то случайным. Оно знаменует кризис греческого полиса и его религиозной идеологии. Попытке создания новой мифологии Платона предшествует рационализации греческих мифов, предпринятая в середине V в. до н. э. философами-софистами, представителями просветительского направления греческой мысли. Опираясь на достижения современной им математики, физики, естественных наук в широком смысле этого слова, софисты выступают с критикой мифа, не создавая ничего взамен его. Платон же, противник софистов, опираясь на достижения той же современной науки, создает свой миф, в котором воссоздает идеальное, с его точки зрения, устройство человеческого общежития, будто бы уничтоженное грандиозной природной катастрофой.

Ни один из мифологических или имеющих вид таковых сюжетов античности не пользуется в современном мире такой бешеной популярностью, как Атлантида. Не счесть книг и статей, посвященных этому будто бы затонувшему материку (или острову). Атлантология, или, точнее, атлантомания, стала своего рода религией, ибо наукой ее не назовешь. Атлантоманы проникают даже на телевидение и ищут, пользуясь средствами современной информации, новых прозелитов, смущая умы малосведущих или легковерных людей. Дело доходит до поисков Атлантиды на океанском дне, словно нет для исследования более подходящих объектов. Вопрос о том, миф Атлантида или вымысел, давно решен современной наукой: это вымысел.

Глава восемнадцатая

Платон и миф об Атлантиде

Главные действующие лица

Платон - Афинский философ IV века до новой эры, первым изложил миф об Атлантиде.

Сократ - Афинский философ IV века до новой эры, основной персонаж диалогов Платона.

Тимей - Астроном из Локр, Италия.

Гермократ - Сиракузский политический деятель.

Критий (младший ) - Девяностолетний прадед Платона, рассказал ему миф об Атлантиде, услышанный им в девятилетием возрасте от своего деда Крития (старшего).

Критий (старший) - Услышал миф об Атлантиде от Солона.

Солон - Афинский политический деятель и поэт VI века до н. э. Услышал историю об Атлантиде во время посещения Саиса, города в Египте.

Кто станет категорически отрицать, что через сто лет крупнейшие музеи не обогатятся драгоценностями, статуями, оружием и приборами, обнаруженными в дотоле загадочной Атлантиде, а библиотеки не пополнятся текстами, проливающими свет на историю человечества и на те животрепещущие проблемы, которые волнуют мыслителей наших дней?

Эти строки написаны американским писателем-атлантологом Игнатиусом Доннелли в 1882 году; с тех прошло более ста лет, но Атлантида так и не обнаружена. Возможному существованию в прошлом и поискам Атлантиды посвящено множество публикаций, но редко когда эти занимательные вопросы связывают с греческой мифологией. Тому есть и причина. В трудах Аполлодора, Павсания и Овидия, да и других древних авторов, об Атлантиде не говорится ни слова. Не говорится о ней и в драматических сочинениях тех времен, и она сроду не становилась объектом изобразительного искусства.

Первое свидетельство о существовании Атлантиды появилось в незавершенной трилогии греческого философа Платона, которая, по замыслу автора, должна была состоять из трех сочинений: «Тимея», «Крития» и «Гермократа» («Крития» Платон не закончил, а «Гермократа» даже не начал). «Тимей» и «Критий» имеют форму диалогов, состоявшихся во время афинских праздников, вероятно, 425 года, когда Платон еще был малым ребенком. Один лишь возраст Платона внушает большие сомнения в исторической реальности разговоров, которые вели философ Сократ, астроном Тимей, девяностолетний прадед Платона Критий и сиракузский политический деятель Гермократ.

Собеседники рассуждают о природе идеального государства, когда Критий неожиданно вспоминает историю, услышанную им в детстве от деда (тоже Крития), которую тому рассказал Солон, афинский политический деятель и поэт, разработавший в девяностых годах VI века до нашей эры первые положения демократии.

Критий говорит:

«Послушай же, Сократ, сказание хоть и весьма странное, но, безусловно, правдивое, как засвидетельствовал некогда Солон, мудрейший из семи мудрецов. Он говорил деду нашему Критию - а старик в свою очередь повторял это нам, - что нашим городом в древности были свершены великие и достойные удивления дела, которые были потом забыты по причине бега времени и гибели людей».

На вопрос, что это было за сказание, Критий отвечает:

«Оно касалось величайшего из деяний, когда-либо совершенных нашим городом, которое заслуживало бы стать и самым известным из всех, но по причине времени и гибели совершивших это деяние, рассказ о нем до нас не дошел».

Крития просят:

«Расскажи с самого начала, в чем дело, при каких обстоятельствах и от кого слышал Солон то, что рассказывал как истинную правду».

Однако то, что Платон преподносит как истину, нельзя безоговорочно принимать за чистую монету. Надо учитывать, что в подобной манере он нередко подает и мифический материал. Например, в произведении Платона «Горгий» его персонаж Сократ, рассказывая историю об Островах блаженных и Тартаре, предваряет ее такими словами:

«Тогда внемли, как говорится, прекрасному преданию, которое ты, верно, сочтешь сказкой, а я полагаю истиной, и потому я рассказывать буду так, как рассказывают про истинные события».

В произведении Платона «Государство» Сократ говорит:

«Малым детям сперва рассказываем мифы. Они, вообще говоря, ложь, но есть в них и истина».

В диалоге «Протагор» слушатели просят Сократа показать, что добродетели можно научиться.

Он отвечает:

«Но как мне вам это показать: с помощью ли мифа, какие рассказывают старики молодым, или же с помощью рассуждения?.. Мне кажется, приятнее будет рассказать вам миф».

Сомнения в истинности рассказов Платона обобщает заглавный герой его произведения «Федр», обращаясь к Сократу:

«Ты, Сократ, легко сочиняешь египетские и какие тебе угодно сказания».

В связи с этим необходимо учитывать, что история о загадочной Атлантиде также подана Платоном как мифический материал. Солон, на которого Платон ссылается в своих сочинениях, услышал историю об Атлантиде во время посещения Саиса, города в Египте.

В «Тимее» рассказывается, что Солона в Саисе «приняли с большим уважением, когда же он стал расспрашивать о древних временах самых сведущих среди жрецов, ему пришлось убедиться, что ни он сам, ни вообще кто-либо из эллинов, можно сказать, почти ничего об этих предметах не знает».

В VI веке до новой эры Египет не был таким могучим в военном и культурном отношениях государством, как в прежние времена, и сведения, почерпнутые в Египте Солоном, являли собой, как кажется, смесь неточностей, небылиц и извращения фактов.

Когда Салон спрашивает египетского жреца о Девкалионовом потопе, то получает весьма неопределенный ответ:

«Ах, Солон! Солон! Вы эллины, вечно остаетесь детьми, и нет среди эллинов старца… Все вы юны умом, ибо умы ваши не сохраняют в себе никакого предания, искони переходившего из рода в род, и никакого учения, поседевшего от времени. Причина же вот тому какая. Уже были и еще будут многократные и различные случаи погибели людей, и притом самые страшные - из-за огня и воды, а другие, менее значительные, - из-за тысяч других бедствий».

«Положим у этого сказания облик мифа, но в нем содержится и правда: в самом деле, тела, вращающиеся по небосводу вокруг Земли, отклоняются от своих путей, и потому через известные промежутки времени все на Земле гибнет от великого пожара. В такие времена обитатели гор и возвышенных либо сухих мест подвержены более полному истреблению, нежели те, кто живет возле рек или моря; а поэтому постоянный наш благодетель Нил избавляет нас от беды, разливаясь».

Жрец назидательно продолжает:

«Какое бы славное или великое деяние или вообще замечательное событие ни произошло, будь то в нашем краю или в любой стране, о которой мы получаем известия, все это с древних времен запечатлевается в записях, которые мы храним в наших храмах… Так вы храните память только об одном потопе, а ведь их было много до этого; более того, вы даже не знаете, что прекраснейший и благороднейший род людей жил некогда в вашей стране. Ты сам и весь твой город происходите от тех немногих, кто оставался из этого рода, но вы ничего о нем не ведаете, ибо их потомки на протяжении многих поколений умирали, не оставляя никаких записей и потому как бы немотствуя. Между тем, Солон, перед самым большим и разрушительным наводнением государство, ныне известное под именем Афин, было и в делах военной доблести первым и по совершенству своих законов стояло превыше сравнения; предание приписывает ему такие деяния и установления, которые прекраснее всего, что нам известно под небом».

Следует отметить, что не известно ни одной египетской записи, описывающей доисторические Афины, равно как и всемирные катаклизмы, возникшие по причине всесветного опустошительного пожара или потопа. Более того, первые египетские записи появились на рубеже четвертого-третьего тысячелетий до новой эры.

Тем не менее египетский жрец хвастается:

«Древность наших городских установлений определяется по священным записям в восемь тысячелетий. Итак, девять тысяч лет назад жили эти твои сограждане, о чьих законах и о чьем величайшем подвиге мне предстоит тебе рассказать».

Согласно данным археологии, в те времена, о которых толкует жрец, люди занимались охотой и собирательством, жили в мелких деревнях; больших городов в ту пору не было и в помине, не говоря уже о городах-государствах, подобных Афинам, или империях, какой умозрительно представляется легендарная Атлантида.

В беседу, ничем особо не примечательную, неожиданно вторгается удивительное сообщение египетского жреца:

«По свидетельству наших записей, государство ваше положило предел дерзости несметных воинских сил, отправлявшихся на завоевание всей Европы и Азии, а путь державших от Атлантического моря. Через море это в те времена возможно было переправиться, ибо еще существовал остров, лежавший перед тем проливом, который называется на вашем языке Геракловыми столпами. Этот остров превышал своими размерами Ливию и Азию, вместе взятые».

Далее жрец поясняет, что остров тот, именовавшийся Атлантидой, являлся центром империи, чьи границы простирались до Тиррении и Египта, однако владыки той могучей империи намеревались расширить ее огромную территорию за счет Греции и Египта.

Жрец продолжает:

«Именно тогда, Солон, государство ваше явило всему миру блистательное доказательство своей доблести и силы… Оно сначала встало во главе эллинов, но из-за измены союзников оказалось предоставленным самому себе, в одиночестве встретилось с крайними опасностями и все же одолело завоевателей и воздвигло победные трофеи. Тех, кто еще не был порабощен, оно спасло от угрозы рабства; всех же остальных, сколько ни обитало нас по эту сторону Геракловых столпов, оно великодушно сделало свободными».

Позволим себе два замечания. Во-первых, предполагаемая война, о которой вещает жрец, должна была иметь место не раньше девятого тысячелетия до новой эры, когда, по словам того же жреца, в Египте начали вести записи. Во-вторых, рассказ о победе над захватчиками-атлантами звучит как классическая афинская пропаганда, восхваляющая победы греков над вторгшимися в их страну персами в битвах при Марафоне (490 г. до н. э.), Саламине (480 г. до н. э.) и Платеях (479 г. до н. э.). Платон писал свои сочинения для соотечественников и ему было важно прославить Афины, одержавшие и в давние времена победы над неприятелем.

По воле Платона, египетский жрец рассказывает Солону об ужасном стихийном бедствии:

«Но позднее, когда пришел срок для невиданных землетрясений и наводнений, за одни ужасные сутки вся ваша воинская сила была поглощена разверзнувшейся землей; равным образом и Атлантида исчезла, погрузившись в пучину. После этого море в тех местах стало вплоть до сего дня несудоходным и недоступным по причине обмеления, вызванного огромным количеством ила, который оставил после себя осевший остров».

Некоторые исследователи считают, что Платон, рассуждая о загрязнении и непригодности Атлантического океана для судоходства, передал познания финикийцев о Саргассовом море с его громадным скоплением водорослей, действительно затрудняющих мореплавание. Другие исследователи считают, что информация о непригодности для мореходства Атлантики была специально распространена финикийцами, не желавшими, чтобы их возможные конкуренты добрались до Тартесса (севернее Кадиса), где находилось торговое поселение финикийцев, покинутое после сильного засорения илом Гвадалквивира, что произошло после 500 года до новой эры.

Нельзя не заметить того очевидного обстоятельства, что рассказ о воинственной Атлантиде служит фоном для возвеличивания «идеальных Афин». Также отметим, что цикличность всемирных разрушительных катастроф - одно из излюбленных соображений Платона.

Во второй части трилогии - «Критии» - содержится описание Атлантиды.

Критий говорит:

«Прежде всего вкратце припомним, что, согласно преданию, девять тысяч лет тому назад была война между теми народами, которые обитали по ту сторону Геракловых столпов, и всеми теми, кто жил по сю сторону: об этой войне нам и предстоит поведать [чего не случилось, ибо „Крития“ Платон не закончил]. Сообщается, что во главе последних вело войну, доведя ее до самого конца, наше государство, а во главе первых - цари острова Атлантида».

Платон - философ, а не историк, и это становится очевидно, когда он словами Крития утверждает, что древние афиняне - образцы нравственной и физической безупречности и этим славятся на весь мир.

Далее Критий приводит детальное описание Атлантиды, правда, он начинает с мифа о том, как боги делили мир. По версии Крития, Афине и Гефесту достались Афины (весьма сомнительно, что в египетских записях могли оказаться подобного рода сведения), а во владение Посейдона перешла Атлантида (подобное утверждение не встречается ни в сочинениях Гесиода, ни в других текстах, рассказывающих о происхождении богов и людей).

Наконец Критий переходит непосредственно к описанию Атлантиды:

«От моря и до середины острова простиралась равнина, если верить преданию, красивее всех прочих равнин и весьма плодородная, а опять-таки в середине этой равнины примерно в пятидесяти стадиях от моря, стояла гора, со всех сторон невысокая. На этой горе жил один из мужей, в самом начале произведенных там на свет землею, по имени Евенор, и с ним жена Левкиппа; их единственная дочь звалась Клейто. Когда девушка уже достигла брачного возраста, а мать и отец ее скончались, Посейдон, воспылав вожделением, соединяется с ней; тот холм, на котором она обитала, он укрепляет, по окружности отделяя его от острова и огораживая попеременно водными и земляными кольцами (земляных было два, и водных - три) все большого диаметра, проведенными, словно циркулем из середины острова и на равном расстоянии друг от друга. Это заграждение было для людей непреодолимым, ибо судов и судоходства тогда еще не существовало… Произведя на свет пять раз по чете близнецов мужского пола, Посейдон взрастил их и поделил весь остров Атлантиду на десять частей».

Далее в «Критии» говорится, что Атлантида, да и Атлантический океан, названы в честь Атланта, первого царя острова (этот Атлант не имеет ничего общего с героем греческого мифа, поддерживающим небосвод). Цари Атлантиды обладали бесчисленными богатствами. На острове имелись любые виды ископаемых твердых и плавких металлов, в том числе мифический металл orikhalkon («орихалк»), по ценности своей уступающей только золоту. На острове произрастали самые различные виды деревьев и водились все виды домашних и диких животных, включая слонов. Атлантида была подлинным раем, и все же атланты ввозили товары из других районов обширной империи.

План Атлантиды, а, вернее, столицы этой империи, обрисован Платоном в «Критии» достаточно ясно, и потому не составляет труда воспроизвести этот план графически, причем рисунок напоминает совершенные начертания Пифагора.

Атланты возводили город, сооружая водные кольца вокруг дворца Клейто. Всего таких колец было три, ширина самого большого из них (наружного) равнялась 600 метрам; такой же была и ширина самого большого земляного кольца; ширина вторых по величине водного и земляного колец равнялась 400 метрам, а ширина водного кольца вокруг центрального острова - 200 метрам. Центральный остров, на котором находился дворец, представлял собой круг (диаметром 1 км). От моря до наружного водного кольца тянулся десятикилометровый канал, а водные кольца между собой соединялись туннелями.

На центральном острове, кроме дворца, находился храм Посейдона и Клейто, окруженный стеной из чистого золота. Храм представлял собою строение длиной 200 м и шириной 100 м (Парфенон в Афинах имел длину 70 м и ширину 30 м). Храм был декорирован золотом, серебром, слоновой костью и орихалком и украшен большим количеством статуй; на примыкающей к нему огороженной территории паслись породистые быки. На острове имелись два источника: один с холодной, другой - с горячей водой, поставлявшейся в бассейны и бани. Также наличествовали дома и помещения для лошадей и вьючных животных. В священной роще Посейдона, располагавшейся рядом с храмом, произрастали великолепные деревья разных пород.

На кольцевых островах располагались храмы, сады, гимнасии, ипподромы, казармы дворцового караула, а также доки, в которых ремонтировались и строились корабли. На расстоянии 10 км от наружного водного кольца возвышалась круговая крепостная стена, до которой доходили жилые постройки города.

Город располагался на окруженной горами обширной равнине размером 600 ? 400 км. Равнину окружал широкий и глубокий искусственный ров, куда стекали воды горных рек и ручьев, а изо рва исходила целая сеть каналов, использовавшаяся для передвижения по воде, а также для орошения полей и садов, что позволяло снимать два урожая в год. Площадь гор, окружавших равнину в «Критии» не указана, но она, должно быть, была огромной; если учесть, что «остров превышал своими размерами Ливию и Азию вместе взятые». Если же учитывать площадь одной равнины, тогда выйдет, что Атлантида всего лишь вдвое больше Сицилии.

Далее в «Критии» рассказывается о деспотизме правителей Атлантиды, которые вместе с тем были благоразумными и отстаивали высокие нравственные устои. Но, тем не менее, благоденствию атлантов пришел конец, причину чего объясняет Критий:

Когда унаследованная от бога доля ослабела, многократно растворяясь в смертной примеси, и возобладал человеческий нрав, тогда они оказались не в состоянии долее выносить свое богатство и утратили благопристойность. Для того, кто умеет видеть, они являли собой постыдное зрелище… И вот Зевс, бог богов, блюдущий законы, хорошо умея усматривать то, о чем мы говорили, помыслил о славном роде, впавшем в столь жалкую развращенность, и решил наложить на него кару, дабы он, отрезвев от беды, научился благоразумию.

Поиски Атлантиды

В своих работах «Тимей» и «Критий» Платон, по существу, преднамеренно проводит контраст между роскошью и сибаритством атлантов и завуалированной умеренностью и скромностью добродетельных афинян. Критий упоминает, что атланты не говорили по-гречески, что, в глазах греков, низводило их до варваров, а монархическое государство атлантов и его конечное разложение лишь усиливали неодобрительное к нему отношение.

У Солона не было особой нужды получать подробные сведения о государстве атлантов из египетских записей, ибо у Платона уже был материал, который он, вероятно, держал в уме, работая над «Тимеем» и «Критием».

Вот сведения, которые Платону были, несомненно, известны:

Описание Геродотом великолепия Вавилона с «висячими садами» Семирамиды.

В столице Мидии Эктабане имелось семь кольцевых стен с проложенными сквозь них туннелями.

В Карфагене существовала круглая гавань, окруженная доками, а на центральном острове гавани располагалась «штаб-квартира» карфагенского флота.

Афины находились во враждебных отношениях с Сиракузами, хотя жители этого города не считались варварами. Однажды тиран Сиракуз Дионисий I напал на Тиррению. Сиракузы находились на большом острове, располагавшем богатыми сельскохозяйственными угодьями и полезными ископаемыми, не говоря уже о холодных и горячих источниках. На мысе между двумя удобными гаванями стояла крепость, защищавшая город с моря от нападения неприятеля. Жители Сиракуз населяли окруженную горами равнину. (В скобках заметим, что Платон пытался реализовать в Сиракузах свои политические идеи, но безуспешно).

На острове Схерия (из «Одиссеи» Гомера), где Одиссей встретился с Навсикаей, располагался город, обнесенный неприступными стенами и имевший две гавани. Царский дворец был весь из блестящей меди, в него вела дверь из чистого золота, притолоки из серебра, а порог медный. При дворце находился вечнозеленый сад, который орошался двумя источниками. Был на острове и храм Посейдона.

Приведенные сведения, которые Платону были, несомненно, известны, могут служить предостережением тем, кто собирается найти Атлантиду. Стоит добавить, что исследования и анализ тектонических явлений с достоверностью показали, что в Атлантическом океане не существует какого-либо затонувшего континента. С другой стороны, на Земле неоднократно случались разрушительные стихийные бедствия, и о некоторых из них Платону, должно быть, было известно. Так, в 426 году до новой эры в Греции произошло сильное землетрясение, сопровождавшееся цунами.

Это стихийное бедствие описал Фукидид:

Из-за продолжавшихся землетрясений в Оробиях (что на Евбее) море отступило от тогдашней береговой линии, а затем гигантские приливные волны обрушились на город и частично его затопили, а потом вновь отхлынули, так что там, где раньше была земля, теперь - море. При этом погибло много людей, не успевших заблаговременно бежать на высоты. Подобное же наводнение случилось и на Атапанте (острове против Опунтской Локриды).

Все же многие исследователи считают, что Платон вряд ли придумал легенду об Атлантиде, опираясь на реалии современной ему истории и на сведения, почерпнутые из доступных источников, помимо трудов Солона. Они полагают, что Платон в самом деле получил информацию о загадочной Атлантиде из работы Солона, а с Солоном этими сведениями поделись египетские жрецы. В то же время существует предположение, что Платон сам, или повторив ошибку Солона, неверно истолковал даты, которые использовал египетский жрец в разговоре с Солоном. Он не учел того, что «годом» жрецы Египта называли лунный месяц, так как пользовались лунным календарем. Если принять во внимание эту возможную ошибку Платона, то события, которые, по Платону, произошли за восемь и девять тысяч лет до беседы египетского жреца с посетившим его Солоном, случились в действительности за восемьсот и девятьсот лет до этого разговора. Но, возможно, Платон намного преувеличил размер Атлантиды и потому поместил ее за Геракловыми столпами в Атлантическом океане, а не в Средиземном море, где она просто не помещалась.

Одним из кандидатов на тождественность Атлантиде является Крит времен минойской культуры, достигшей расцвета примерно в период с 2100 по 1450 год до новой эры, что по времени соответствует эпохам Среднего и начала Нового царства в Египте. В те времена Египет и Крит поддерживали разносторонние, главным образом, торговые отношения, и не существует никаких свидетельств того, что между Египтом и Критом или между Египтом и Грецией происходили военные столкновения. Египтяне считали Крит островом, расположенным между Ливией и Азией, и не исключено, что Платон, изучая работу Солона, принял греческое слово meson («между») за meisdon («больше чем») и в результате этого недосмотра посчитал, что Солон пишет о существовавшем ранее острове, который «превышал своими размерами Ливию и Азию вместе взятые». Конечно, это только предположение.

В 1909 году в «Таймс» появилась привлекшая внимание публикация, в которой говорилось, что гибель минойской культуры связана с гибелью Атлантиды, вызванной страшным стихийным бедствием, случившимся около 1450 года до новой эры. В конце тридцатых годов XX века греческий археолог Спиридон Маринатос заметил сходство минойской цивилизации с культурой Атлантиды Платона. В действительности дворец царя Миноса в Кноссе мало похож на царский дворец в Атлантиде. Можно согласиться лишь с тем, что символ быка широко использовался в минойском искусстве, а также, конечно, и с тем, что минойцы ходили в баню. А вот слонов на Крите доподлинно не было. В шестидесятых годах XX века Маринатос, производя раскопки на острове Санторин (Фера) возле селения Акротири, отрыл погибший в результате чудовищной катастрофы засыпанный вулканическим пеплом город, чья культура была родственна минойской цивилизации.

Крит находится всего лишь в 100 км от Санторина. Извержение вулкана на Санторине, вероятно, превышало своей мощностью извержение Кракатау 1883 года, когда грохот взрыва был слышан за 3000 км, а вызванные землетрясением цунами унесли жизни 35 000 человек. Кратер Санторина в четыре раза шире и значительно глубже кратера Кракатау, и можно предположить, что землетрясение, воздушные ударные волны, пожар, цунами и вулканический пепел подорвали экономику Крита и привели к гибели царство Миноса, а сведения об этом ужасном бедствии дошли до Египта и там были записаны. По гипотезе Маринатоса, чудовищное извержение вулкана на Санторине привело не только к гибели минойской цивилизации, но и послужило толчком для возникновения мифа об Атлантиде. Завоевание Крита греками, имевшее место около 1400 годадо новой эры, возможно, дало повод к суждению, что афиняне победили атлантов.

Однако между гибелью Атлантиды и крахом на Крите минойской цивилизации, вызванным чудовищным извержением вулкана на Санторине, существует определенная нестыковка. По Платону, Атлантида погибла не в результате взрыва вулкана, а в результате «невиданных землетрясений и наводнений», которые привели к тому, что Атлантида «исчезла, погрузившись в пучину». Если сведения о постигшей Крит катастрофе, вызванной извержением вулкана на Санторине, дошли до Платона, и если сведения эти послужили сюжетом для мифа об Атлантиде, то представляется весьма странным, что философ, повествуя о гибели этого государства, не сказал ни единого слова о первопричине «невиданных землетрясений и наводнений». К этому можно добавить, что Геродот, посетивший Саис в Египте между визитом туда Солона и временем создания Платоном «Тимея» и «Крития», в своем труде ни еловой не обмолвился ни о катастрофе, постигшей Крит, ни о гибели Атлантиды. Не упоминают об этих событиях и другие авторы, жившие раньше Платона. О Санторине, а точнее о его мифическом зарождении, рассказывает живший позже Платона Аполлоний Родосский, глава библиотеки в Александрии (аргонавт Эвфем бросил в море ком земли, подаренной Тритоном, и из этого кома возник остров Каллисто/ Фера/Санторин), но и Аполлоний ни слова не говорит о гибели Санторина.

Извержение вулкана на Санторине оказало пагубное влияние на всю восточную часть Средиземного моря, ударные волны затронули огромную территорию от Турции до Коса, Родоса, Крита и Египта. В результате этих ударов пострадали жилые здания и хозяйственные постройки; на Крите выпал вулканический пепел слоем от одного до пяти сантиметров, а высота волн, обрушившихся на северный берег острова была не менее восьми метров, так что пепел, вероятно, погубил весь урожай и превратил плодородную землю в пустыню, а цунами уничтожили критский флот.

Связь гибели Атлантиды с гибелью минойской цивилизации поколебали в восьмидесятых годах XX века данные радиоуглеродного анализа обнаруженных артефактов (путем измерения содержания в материале радиоактивного изотопа). Эти исследования показали, что извержение вулкана на Санторине могло произойти в 1628–1606 годах до новой эры, то есть намного раньше гибели минойской цивилизации. Эти исследования подтверждаются данными дендрохронологии, которые показали, что сильное извержение вулкана может создать на земной поверхности «морозобойный эффект», который приводит к аномально узким годовым кольцам деревьев. Такие аномально узкие кольца появились на американских бристольских соснах в 1628–1626 годах до новой эры, на ирландских болотных дубах в 1628 году, а также на деревьях, произраставших в то время в Англии и Германии. На эту аномалию могло повлиять извержение вулкана на Санторине. А вот на деревьях, произраставших в то время на территории Малой Азии, в 1628 году появились аномально широкие кольца, из чего следует, что год тот выдался менее жарким и более сырым, чем обычно. На эту аномалию также могло повлиять извержение вулкана на Санторине.

Извержение вулкана может сопровождаться выбросом в атмосферу диоксида серы, что приводит к кислотным дождям и взаимодействию осадков с годовыми слоями льда полярных ледяных шапок. Датские ученые проводившие исследования в Гренландии, предположили, что извержение вулкана на Санторине произошло в 1645 году до новой эры с погрешностью в двадцать лет, что согласовывается с данными дендрохронологического анализа, установившего, что около 1628 года случилось мощное извержение вулкана, вызвавшее глобальное изменение климата.

Эти исследования показали, что извержение произошло в XVII веке до новой эры, и потому не оно стало причиной гибели минойской цивилизации. Конечно, эту датировку можно оспорить, тем более что при раскопках в египетском Телльэль-Дабе археологи нашли куски пемзы, образовавшейся, согласно анализу, в результате извержения вулкана на Санторине. Однако и новые данные не позволяют связать гибель минойской цивилизации с гибелью Атлантиды.

В 1984 году геоархеолог Эберхард Цанггер выпустил книгу «Потоп, пришедший с небес». В этой книге автор высказывает суждение, что зарождению мифа об Атлантиде послужила история Трои.

Гипотеза Цанггера основывается на двух посылках:

1. Египетские жрецы пересказали Солону под видом истории Атлантиды историю Троянской войны, которая к тому времени при длительной передаче из уст в уста значительно изменилась. Солон просто не понял истинного смысла того, о чем ему поведали.

2. Троя схожа с описанным Платоном главным городом Атлантиды. Укрепленная часть того и другого города равно невелики; и в Трое, и в Атлантиде многие жители столичного города селились за пределами укрепленной части; оба города имели удобные гавани и искусственные каналы.

Раскопки Трон действительно показали, что этот город, вероятно, являлся значительным культурным и хозяйственным центром в Средиземноморье в позднем бронзовом веке, но этого, даже вкупе с некоторым градостроительным сходством Трои и Атлантиды, мало, чтобы отождествлять эти города-государства. К тому же Гиссарлык вовсе не остров, и хотя там случались землетрясения, ни один из городов, располагавшихся в этой местности, не погрузился в пучину.

В двадцатых годах XX века шотландский этнолог Льюис Спенс высказал мнение, что Антильские остров являются остатками Атлантиды. Спенс весьма непринужденно отождествил ацтекский Ацтлан с Атлантидой (невзирая на то, что ацтеки, насколько известно, покинули Ацтлан, свою мифическую прародину, в 1168 году новой эры), нимфу Клейто - с Коатликуэ, ацтекской богиней, а Атланта - с богом солнца Уицилопочтли.

С помощью компаративной методологии Спенс вставил историю Атлантиды в ацтекский миф:

Париакака, полубог, прибывший водном из «яиц» (ковчегов), пришел подобно Посейдону, в холмистую местность, где люди стали оскорблять его. В гневе он наслал на них потоп, и деревня их была уничтожена [По Платону, Посейдон явился на остров, и атланты стали поклоняться ему и, естественно, не оскорбляли его]. Недалеко от того места он встретил очень красивую девушку по имени Чоке Сусо, которая горько плакала. [Спенс отождествляет ее с Клейто Платона, хотя в то же время отождествляет Клейто с Коатликуэ]. Он спросил, почему она плачет, и она рассказала ему, что от недостатка воды погибал урожай маиса. Париакака влюбился в девушку с первого взгляда и пообещал ей достать необходимую воду, если она ответит на его страсть взаимностью. [У Платона в рассказе об Атлантиде ничего подобного не случается]. Она ответила благосклонностью на его ухаживания, и он оросил водой всю землю, также, как сделал Посейдон в Атлантиде. Впоследствии Париакака превратил свою жену в статую. [Посейдон не превращал Клейто в статую].

Спенсу не откажешь в воображении, и, когда он в конце своего труда, нимало не сомневаясь в том, что Атлантида располагалась в Карибском море, с пафосом восклицает: «Разве можно в каком другом месте найти больше схожестей с Атлантидой?», с ним так и хочется согласиться, вопреки разумению.

Подобных теорий великое множество, и все они подкрепляются, на взгляд авторов, «вескими доказательствами», опирающимися на новые археологические находки или просто на голословные утверждения, подкрепленные ссылками на «исторические реалии». Поиски и обнаружение Атлантиды поставлены на поток. Ее останками называют Санторин, Крит, Кипр, Азорские, Канарские и Багамские острова. С таким же успехом Атлантиду помещают на территории Швеции, Англии, Боливии, американских штатов Юта, Алабама и Пенсильвания, а также на территории Арктики, Антарктики и Сахары.

Американский писатель Пол Джорден в работе «Синдром Атлантиды» пишет: «Многое без каких-либо свидетельств и доказательств принимается человеком на веру». Действительно, все необычайное и загадочное имеет для людей особую привлекательность, и потому возникает естественное желание докопаться до истины, но в случае с Атлантидой это мало реально: Платон не указал ни ее точного месторасположения, ни точного времени ее гибели.

Американский фантаст Лайон Спрэг де Камп заметил:

Нельзя в рассказанной Платоном истории изменить ее составляющие и после этого утверждать, что это все та же история, рассказанная Платоном. Утверждать подобное - все равно что сказать, что легендарный король Артур на самом деле - царица Клеопатра. Все, что нужно сделать для этого, так это изменить пол Клеопатры, ее годы жизни, национальность, характер, нравственные устои, и тогда сходство будет очевидным.

Слишком много препон для того, чтобы принять историю Платона на веру: развитая цивилизация, по Платону, существовала во времена мезолита; геологические изыскания показали, что в Атлантическом океане не существует образований, похожих на затопленный континент; в найденных и расшифрованных древних текстах об Атлантиде не говорится; не упоминается о ней и в трудах авторов (включая Солона и Геродота), живших раньше Платона. Словом, Платон - единственный, кто поведал миру об Атлантиде. История Атлантиды, как заметил австралийский писатель Тревор Брайсё - «наиболее яркая и устойчивая из всех когда-либо существовавших мистификаций».

Следует также отметить, что исследователи сочинений Платона так и не пришли к однозначному выводу, что за цель он преследовал, вставив в свои труды историю Атлантиды. Некоторые древние авторы, включая Теофраста, ученика Аристотеля, сочли, что Атлантида существовала на самом деле, и Платон отразил в своих сочинениях историческую действительность. А вот сам Аристотель, не соглашаясь с подобным мнением, считал, что «Тимей» и «Критий» Платона - произведения философского толка. Страбон в своем труде «География» назвал историю Атлантиды вымыслом и категорически заключил: «Тот, кто породил Атлантиду, обрек ее на гибель».

Атланты существовали только в воображении Платона.

Из книги Атлантида [История исчезнувшей цивилизации] автора Спенс Льюис

Из книги Каннибализм автора Каневский Лев Давидович

Из книги Они писали на глине автора Кьера Эдвард

Из книги Атлантида [История исчезнувшей цивилизации] автора Спенс Льюис

Глава 12 РЕЛИГИЯ В АТЛАНТИДЕ Что касается религии, процветавшей в Атлантиде, то рассказ Платона предоставляет нам некоторые очень точные детали. Например, мы информированы о том, что судопроизводство вершил совет царей, который собирался один раз в шесть лет. Прежде чем

Из книги Непристойный талант [Исповедь мужчины-порнозвезды] автора Бутлер Джерри

Из книги Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь автора Мильчина Вера Аркадьевна

Из книги автора

Из книги автора

Глава восемнадцатая ЧЕРНОКОЖИЙ ПАРИЖ Уроженка Габона Гилен работает маникюршей в пропитанном пьянящими запахами духов гигантском парфюмерном магазине «Сефора» в новом районе Дефанс. Яростно подпиливая ногти очередной клиентке, она иронично усмехается:- Франция -

Из книги автора

Из книги автора

Глава восемнадцатая Деморализация Несмотря на публикацию в единственном номере «Сюрреалистической революции» за 1928 год отчета о двух первых вечерах, посвященных сексуальности, до 1990 года, когда Жозе Пьер, поработав в архивах Андре Бретона, собрал материалы по всем

Из книги автора

Глава восемнадцатая. Сексуальные котята Когда пишешь свою автобиография, охватывает удивление, как много хочется инстинктивно скрыть. Я пытался избежать разговора о Рэчел Эшли (Rachel Ashley), но Лиза настояла на том, чтобы я рассказал эту историю от начала до конца. Я только