В отделение реанимации и интенсивной терапии госпитализируются больные:

1) с острыми расстройствами гемодинамики (сердечно-сосудистой системы) различной этиологии (такими как острая сердечно-сосудистая недостаточность (ССН), травматический шок, гиповолемический шок - шок при большой потере жидкости организмом, кардиогенный шок и др.);

2) с острыми расстройствами дыхания (дыхательной недостаточностью);

3) с другими расстройствами функций жизненно важных органов и систем (центральной нервной системы, внутренних органов и др.);

4) с острыми нарушениями обменных процессов в организме и др.;

5) с тяжелыми отравлениями;

6) в восстановительном периоде после клинической смерти, после оперативных вмешательств, которые повлекли за собой нарушения функции жизненно важных органов, или при реальной угрозе их развития.

Основные методы лечения в отделении реанимации и интенсивной терапии будут изложены ниже на примере лечения острой дыхательной недостаточности.

Наиболее частыми причинами развития острой дыхательной недостаточности являются:

1) травма грудной клетки и органов дыхания, которая сопровождается переломом ребер, пневмо- или гемотораксом (попаданием в плевральную полость воздуха или крови соответственно) и нарушением положения и подвижности диафрагмы;

2) расстройство центральной (на уровне головного мозга) регуляции дыхания, которое происходит при травматическом повреждении и заболеваниях головного мозга (например, при энцефалите);

3) нарушение проходимости дыхательных путей (например, при попадании инородных тел);

4) уменьшение работающей легочной поверхности, причиной чего могут быть или ателектаз (спадение) легкого;

5) нарушение кровообращения в области легких (вследствие развития так называемого шокового легкого, попадания тромба в легочные артерии, отека легких).

Для выяснения причин развития острой дыхательной недостаточности проводят рентгенографию органов грудной клетки. Для определения степени кислородного голодания и накопления углекислого газа в крови специальным аппаратом - газовым анализатором - производят исследование газового состава крови. Пока причина дыхательной недостаточности не выявлена, больному категорически запрещено давать снотворные или наркотические препараты.

Если у больного выявлен , то для лечения дыхательной недостаточности производят дренирование плевральной полости, которое представляет собой введение в плевральную полость в области II межреберья резиновой или силиконовой трубки, которую подсоединяют к отсосу. Когда скапливается большое количество жидкости в плевральной полости (при гемо- или гидротораксе, эмпиеме плевры), ее удаляют при помощи плевральной пункции через иглу (описание см. выше).

При нарушении проходимости верхних дыхательных путей производят срочный осмотр ротовой полости и гортани с помощью ларингоскопа и освобождают их от рвотных масс и инородных тел. При расположении препятствия ниже голосовой щели для его устранения проводят бронхоскопию специальным аппаратом - фибробронхоскопом. С помощью этого приспособления удаляют инородные тела или патологические жидкости (кровь, гной, пищевые массы). Потом производят промывание бронхов (лаваж). Оно применяется, когда невозможно просто отсосать отсосом содержимое бронхов вследствие нахождения в их просвете плотных слизисто-гнойных масс (например, при тяжелом астматическом состоянии).

Очищение дыхательных путей от слизи и гноя осуществляется также при помощи отсасывания их стерильным катетером, который по очереди вводится в правый и левый бронх через интубационную трубку через рот или нос. Если невозможно применить перечисленные методы, то для восстановления проходимости дыхательных путей и очищения бронхов делают трахеостомию.

Лечение острой дыхательной недостаточности при парезе или параличе кишечника, когда вследствие нарушается положение и подвижность диафрагмы, заключается во введении зонда в желудок для удаления его содержимого, при этом больному придается возвышенное положение.

Конечно, кроме описанного выше, больному проводится лекарственная терапия. Лекарства для достижения быстрого эффекта вводятся в подключичную вену, для чего проводится ее катетеризация (см. выше). Кроме лекарственного лечения, больному обязательно проводится терапия кислородом, при которой в дыхательных путях создаются постоянное повышенное давление и повышенное сопротивление в конце выдоха. Для этой цели используются различные приспособления к кислородному ингалятору или наркозно-дыхательному аппарату.

Когда острая дыхательная недостаточность вызывается или усугубляется резкой болью при дыхании (например, при травме грудной клетки или при острых хирургических заболеваниях органов брюшной полости), обезболивающие препараты применяются только после выяснения причины патологии. С обезболивающей целью производится блокада межреберных нервов. Если имеет место перелом ребер, то выполняют новокаиновую блокаду в месте перелома или около позвоночника.

При остановке дыхания или при очень тяжелых формах дыхательной недостаточности больному проводят ИВЛ.

Наиболее эффективно проведение ИВЛ при помощи специальных аппаратов , которые могут быть как импортного, так и отечественного производства.

Для перевода на аппаратное дыхание, а также для поддержания проходимости дыхательных путей при ИВЛ применяется интубация трахеи. Для этой цели используются специальные приспособления - ларингоскоп с осветительным устройством, набор пластиковых трубок для интубации с надувными манжетами и специальный переходник (коннектор) для подключения интубационной трубки к аппарату ИВЛ.

При интубации трахеи больного укладывают на спину, затем, заведя клинок ларингоскопа в рот и приподняв им надгортанник, в голосовую щель вводят интубационную трубку. Убедившись в правильном стоянии трубки, ее прикрепляют лейкопластырем к коже щеки, после чего трубку через коннектор подключают к аппарату ИВЛ.

При отсутствии аппаратов ИВЛ процедуру проводят с помощью мешка Амбу или способом “изо рта в трубку”.

Вернуть человека «с того света» (реанимировав после клинической смерти) для медицины сегодня — не проблема. Однако бывает, что пациент выходит из этого состояния с большими потерями, изменяется его сознание, а порой и вовсе отсутствует, и человек остается прикованным к аппаратам, перестав быть личностью.

Прогресс реанимации ставит новые этические проблемы: нужна ли такая реанимация человеку, когда от него остается только тело? Можно ли как-то побороть, взять под контроль побочные продукты успеха медицины?

Комментирует, но не дает никаких конкретных ответов врач-реаниматолог Игорь Ворожка.

Разбираемся с общими понятиями: клиническая смерть и смерть мозга

— Давайте начнем с вещей, хрестоматийных для врача. Что такое клиническая смерть?

— Клинической смертью считается полная остановка кровообращения. Внешне наблюдается остановка дыхания, отсутствие пульса. Если в этот момент оказать реанимационную помощь и успеть в промежуток от 3 до 7 минут, в большинстве случаев завести сердце получается.

Если это сделать ближе к седьмой минуте, могут начать отмирать клетки коры головного мозга. И тогда сердце будет продолжать биться, но пациент может превратиться в «овощ». Как говорят врачи, «без головы».

Если реанимационная помощь оказывается правильно, в полном объеме и своевременно, кровь попадает прямо в мозг, что позволяет избежать гипоксии (нарушения мозгового кровообращения, ведущего к сбою его функций – прим. Ред.). Сопутствующий риск — отек мозга, но теперь с этим успешно борются. И тогда спустя какое-то время пациент встает на ноги без последствий для головы.

— А чем от клинической смерти отличается смерть мозга, или то, что в медицинских документах называется «запредельная кома»?

— Диагноз «смерть мозга» означает, что абсолютно все функции головного мозга, всех его отделов, в том числе коры, не работают. Констатация смерти мозга устанавливается в результате нескольких исследований, главные из которых: реоэнцефалограмма, проверяющая наличие импульсов в подкорковых частях мозга, и многоуровневый тест на важнейшие рефлексы.

Если реоэнцефалограмма показывает синусоиду – «кривую на аппарате» — значит, есть надежда, что какие-то отделы мозга живы. Правда, в этом случае нет уверенности, что целостно восстановится сознание человека, его память, рефлексы. Здесь возможна терапия, но нет гарантий: такой человек может глотать, смотреть, но может не говорить, не узнавать родственников, останется прикованным к постели.

— Когда перед интервью я читала инструкции по определению запредельной комы, меня смутила фраза: «биологическая смерть чаще всего наступает на первые-вторые сутки после смерти мозга». Объясните, пожалуйста.

— Пример: в результате болезни или травмы у человека произошла остановка сердца. После реанимации его подключили к аппаратам: ИВЛ, электрокардиостимулятору – если сердце «не завелось». Этому больному вводят препараты, которые поддерживают деятельность организма.

Но, если его мозг умер, вся эта система жизнедеятельности, которой мозг рассылал команды — что и как делать — не восстанавливается, и через какое-то время начинается реакция распада. В печени накапливаются продукты распада – метаболиты, и она уже не справляется с тем, чтобы их перерабатывать: мозг-то молчит, не контролирует ситуацию. Начинается интоксикация.

Обычно этот процесс развивается в течение трех дней. И тогда, даже если сердце еще продолжало работать само, оно тоже останавливается. Наступает биологическая смерть.

— А известны ли в истории случаи, когда человек «запускался» после запредельной комы-смерти мозга?

— Я о таких случаях слышал, но сам не видел. Когда учился в медакадемии, нам о них рассказывали; можно сказать, что такие случаи уникальны. О таких пациентах даже написаны книжки.

В теории и в жизни

— Если, скажем так, в истории медицины нам известны чудеса, хотя процент их ничтожен, чем руководствуется врач, принимая решение отключить аппаратуру?

— Принимает такое решение не один врач, а консилиум. При этом учитывается множество факторов. Продолжительность ведения этого пациента, продолжительность ИВЛ, сопутствующие этому осложнения: пролежни, вторичная инфекция. Бывает, что и антибиотики не помогают, потому что бактериальная микрофлора к ним уже толерантна, а иммунитет на нуле. Тогда пациент погибает от вторичной инфекции.

Сопоставив все эти факторы и данные всех инструментальных методов, анализы крови, консилиум принимает решение об отключении ИВЛ. Есть специальная шкала с набором критериев.

Также учитывается, лежит ли пациент в отдельном стерильном боксе или в общей реанимации. В общей реанимации высок риск заражения внутрибольничной инфекцией других пациентов. Иногда на периферии, где с ведением таких пациентов плохо, просто сопоставляют несколько факторов, понимают, что с ведением такого пациента не справятся и принимают решение об отключении. В Москве, где есть необходимые препараты и с оснащением получше, борются дольше, хотя если присоединяется внутрибольничная инфекция, это все равно плохо.

— То есть, в какой-то момент смерть становится просто набором количественных показателей, ее можно буквально пощупать руками?

— Да, мы практически так и щупаем – светим, колем во время рефлексотерапии, смотрим – безнадежен пациент или небезнадежен.

«А если он проснется овощем?»

— Насколько знаю, такие же количественные стандарты существуют и для реанимации – по инструкции пациентов положено реанимировать определенное количество минут. А что на практике?

— Полгода назад был случай, когда мы реанимировали 245 минут – а вообще по нормативам — полчаса.

Такая долгая реанимация — уникальный случай, вообще нереально. Молодой парень, с очень тяжелым пороком сердца. Его готовили к операции, и вдруг он начал умирать. Мы ему делали сначала закрытый массаж сердца, потом открытый — хирурги, открывали грудную клетку. В итоге он ожил. Да, потом болел – был отек мозга, декомпенсация, полиорганная недостаточность, дыхательная. Но ему все-таки сделали операцию на сердце, он был переведен в палату и выписан, там все стабильно.

— То есть, по вашим словам я понимаю, что реанимировать надо до последнего?

— У нас говорят, «до победного».

— А умом в это время вы понимали, что парень может овощем проснуться, например?

— Где-то понимали, конечно. Но парень, во-первых, молодой, — ему девятнадцать лет. И мы просто чуяли, что надо идти до конца – литрами вводили специальные препараты. Но по мониторам мы видели, — надежда есть. Видим синусовый ритм – с нарушениями, но понимаем, что потом можем с этим побороться, есть такие препараты. Понимали, что уже все регламенты превышены, но шли до победного. И парнишку в итоге спасли.

Просто каждый специалист занимается своим делом. Например, журналист на войне, и мимо него летят пули. А он пишет. Ты — спасаешь. Ведь ничего ж неизвестно заранее точно: что будет именно с этим человеком. А вдруг все будет хорошо?

— Идете в атаку.

— Да. Понимаете, медицина – не математика.

Бывает, например: привозят пациента, операция аорто-коронарного шунтирования, прошла идеально — буквально от разреза до кожного шва. Мужчина, сохранный, пятьдесят лет, три шунта. После операции перевозим в реанимацию – вдруг асистолия. Смерть.

Или наоборот — пациенты с тяжелейшими отеками мозга, которых заводили, долбили разрядами, прожигали кожу прям до кости и качали до переломанных ребер – ломали просто грудину, но прокачивали сердце, чтоб «голова не отлетела». И в итоге им делали операции, делали послереанимационную пластику – и они возвращались, и все было нормально.

— Есть такое мнение, что сами врачи, которые представляют реанимационный процесс и возможные последствия при тяжелых диагнозах, просят: «Не откачивайте меня».

— Не сталкивался с таким. Видел другое. Например, начинается операция, и ты вводишь пациента в наркоз, объясняешь ему, что сейчас будет – его привяжут к столу, он заснет, объясняешь, что будет, когда он проснется. И несколько раз пациенты, особенно старшего возраста, просили: «Если я умру, не вскрывайте».

Помню, был случай – просто мистика какая-то, сейчас вспомнил его, до сих пор в голове не укладывается. Пациент занимался изготовлением памятников.

И вот ложится он на стол и говорит: «Если я умру, не вскрывайте. Но вообще я себе памятник уже выбил, с фотографией, полную дату рождения, только дату смерти не подписал».

И я стою, у меня мурашки по коже: «Что же он такое говорит?» Думал, я вообще сейчас операцию отменю. Но потом успокоился и решил: «Ладно, человек просто волнуется».

Этому пациенту сделали операцию. Все прошло идеально, хотя было тяжело — она шла двенадцать часов. Привозят его в реанимацию, он просыпается, все в норме. И вдруг – раз – остановка сердца. Мы его реанимируем полтора часа, но он умирает. Памятник пригодился.

— Как врачи справляются с тем, что сделали все, а человек умер? Получается, — что же зависит от врача?

— Когда так происходит, потом об этом все время думаешь, прокручиваешь ситуацию. Тем более операций в день может быть несколько: ты можешь выйти с одной и тут же пойти качать ребенка, который умирает при тебе.

Здесь важно себе повторять: ты не всемогущ, наверное, у человека судьба такая. И нельзя давать себе слабинку как специалисту – хирургу, реаниматологу или анестезиологу. Но я иногда плачу. Начинаешь думать над жизнью: «Почему он умер такой молодой?» Ты был вместе с ним, прошел через какой-то, в общем, ад, пытался выдернуть его у смерти, не смог. Эти мысли все время в голове. Я не знаю ответов.

Что чувствует врач, отключающий человека от аппаратов и забирающий его органы

— А еще вопрос, может быть, не к вам. Если на столе умирает человек, и вы понимаете, что он – потенциальный донор. То есть, он умер, но можно изъять органы и пересадить кому-то другому.

— Я несколько раз ездил на заборы сердца.

Помню, два месяца назад я ездил в одну московскую больницу. Парню двадцать три года, его просто избили возле метро, но чем-то так стукнули, что разбили голову на две части. Нашли его родственников, они подписали разрешение на забор органов. В почке нуждался ребенок, в печени — женщина и мужчина – на две доли ее разделили, в сердце – тридцатилетний мужчина. И вот подписаны все документы, пациент подключен к аппаратам, и ты стоишь на заборе, видишь эту открытую черепную коробку и начинаешь себя ставить на место этого парня.

Если б ты просто пришел, аппарат отключил – и все. Ведь уже констатирована смерть мозга, и ты знаешь, что через 2-3 дня во всем организме произойдут необратимые изменения. Не живут люди с разрубленной на 2 части головой. Но я должен еще и еще проверить все документы и поставить подпись, что я согласен на забор. А потом очень аккуратно вести динамику — чтобы не дай Бог сердце не пострадало от гипоксии, асистолии. Ведь сердце нужно забрать «живым», теплым.

Мне иногда снятся сны: пациент очнулся и говорит: «Почему вы берете у меня сердце?»

Вообще этот забор органов бывает тяжелее, чем даже неуспешная реанимация. Потому что там ты что-то делал, боролся со смертью, а здесь у тебя лежит труп живой. Ничего нельзя сделать, совсем. Вчера он жил, а потом ударили, или авария, или КАМАЗ наехал, – много случаев было.

И когда ты отключаешь аппараты, тебя всего трясет, потому что ты понимаешь: «Человек только что был, а теперь его нет». И у него начинают забирать органы.

А потом едешь с этим сердцем с мигалками по городу. Тогда ехали спасать тридцатилетнего мужчину. Он служил в армии, заболел ангиной, и у него началась тяжелейшая кардиомиопатия: сердце разрушилось, спасала только пересадка. Еще из клиники, где забирали органы, я сделал звонок, что везу сердце, а врачи сделали пациенту кожный разрез и начали выделять старое сердце. Здесь не теряется ни минуты.

И потом ты видишь то же сердце в другом человеке, оно работает как родное, и пациент с маской на лице после операции показывает тебе жестом: «У меня все хорошо!» И вот тут немного переключаешься, потому что, да, один умер, но благодаря нему спасли жизнь другого.

В тот раз спасли пятерых человек, они продолжат жить, продолжат свой род. И ты понимаешь, что это гуманно по отношению к ним – мы не дали им умереть. А про донора – опять думаешь про судьбу: ну кто знал на самом деле, что он к метро пойдет…

Врачи живут одним днем

Чем отличаются врачи от продавцов, от дизайнеров… Глядя на все это, на то, что вот можно пойти к метро и не вернутся, ты понимаешь ценность жизни. Буквально живешь одним днем. Врачи живут одним днем: прожил день – хорошо.

Я с детства хотел стать врачом, хотя в семье из врачей – только бабушка акушер-гинеколог. Есть те, кто учился для диплома, для галочки, те, кто зарабатывает деньги. Но те, кто фанаты, чувствуют каждую боль, каждую потерю, каждую ситуацию, которая происходит в больнице. Как губка, все через себя. Это очень тяжело, но необходимо.

Справка:
Смерть мозга - это необратимая гибель тканей головного мозга, приводящая к его полной неспособности обеспечивать какую-либо самостоятельную активность и жизнедеятельность организма (дыхание, поддержание артериального (кровяного) давления). Является эквивалентом понятия “биологическая смерть”, то есть необратимым состоянием в противопоставление понятию “клиническая смерть”, обозначающему временное и потенциально обратимое прекращение жизнедеятельности (дыхания, сердечного ритма). Признаки смерти мозга (российский стандарт)
Полное и устойчивое отсутствие сознания (кома).
Отсутствие тонуса всех мышц. (Примечание: отдельные рефлекторные сокращения сохраняются у трупа еще несколько часов после смерти до остывания тела, при котором мышцы застывают).
Отсутствие реакции на сильные болевые раздражения в области тригеминальных точек и любых других рефлексов, замыкающихся выше шейного отдела спинного мозга. (Реакция на боль от укола в месте выхода тройничного нерва на поверхность лица не отражается всплеском мозговой активности на электроэнцефалограмме).
Отсутствие реакции зрачков на прямой яркий свет. При этом должно быть известно, что никаких препаратов, расширяющих зрачки, не применялось. Глазные яблоки неподвижны. (При свечении в зрачок он рефлекторно не сужается).
Отсутствие корнеальных рефлексов (при осторожном прикосновении к глазному яблоку веко рефлекторно не сокращается).
Отсутствие окулоцефалических рефлексов (при повороте головы глазное яблоко рефлекторно не смещается в сторону, противоположную повороту. У живого человека такая реакция сохраняется даже в коме).
Отсутствие окуловестибулярных рефлексов (нет движения глазного яблока при раздражении наружного слухового прохода ледяной водой. У человека в сознании глаз сначала быстро сдвигается в сторону, противоположную раздражению, потом медленно – в сторону раздражения. В коме сохраняется только вторая стадия).
Отсутствие фарингеальных и трахеальных рефлексов. (Контролируется анализом газового состава крови при подаче через аппарат ИВЛ 100% влажного кислорода. При этом в организме накапливается углекислота, что у живого человека приводит к возникновению спонтанных дыхательных движений).
Отсутствие самостоятельного дыхания prednisone pills .
При проведении тестов нужно исключить предварительный прием пациентом препаратов, тормозящих реакцию на внешние раздражители. Американский стандарт
дополнительно учитывает отсутствие глотательного рефлекса и предписывает провести апноэ-пробу – отключение больного от аппарата ИВЛ с последующим поиском самостоятельных дыхательных движений. В связи с опасностью для жизни апноэ-проба проводится в последнюю очередь. Порядок проведения тестов
В России тестами, подтверждающими смерть мозга, являются электроэнцефалография (ЭЭГ) и панангиография сонных и позвоночных артерий (введение в артерию контрастного вещества с последующей серией снимков. Задача – подтвердить отсутствие мозгового кровообращения).
ЭЭГ проводится в обязательном порядке для подтверждения клинического диагноза смерти мозга во всех ситуациях, когда имеются сложности в исследовании окулоцефалических и окуловестибулярных рефлексов головного мозга (травма или при подозрение на травму шейного отдела позвоночника, перфорация барабанных перепонок, обширная травма лица, патология зрачка, синдром апноэ во сне, хроническая патология легких, хроническая сердечно-легочная патология).
Проводится также оценка реактивности ЭЭГ на свет, громкий звук и боль в течение не менее 10 минут в ответ на световые вспышки, звуковые стимулы и болевые раздражения. Источник световых вспышек, подаваемых с частотой 1–30 Гц, должен находиться на расстоянии 20 см от глаз. Интенсивность звуковых раздражителей (щелчков) должна составлять 100 дБ, динамик должен находиться около уха больного. Стимулы максимальной интенсивности должны генерироваться стандартными фото- и фоностимуляторами. С целью болевого раздражения используются сильные уколы кожи иглой.
При первичном поражении мозга срок наблюдения больного составляет 6 часов в России и 12 – в некоторых других странах. При вторичном поражении мозга – 72 часа в России и 24 – в общемировой практике. Кто устанавливает
Диагноз смерти мозга устанавливается консилиумом врачей, в состав которого входит анестезиолог с опытом работы в отделении интенсивной терапии не менее пяти лет. Для проведения специальных исследований в состав консилиума входят другие специалисты с опытом работы по специальности не менее пяти лет, в том числе и приглашенные из других учреждений на консультативной основе. Утверждение состава консилиума проводится заведующим отделением интенсивной терапии, а при его отсутствии - ответственным дежурным врачом учреждения. В состав консилиума не могут входить специалисты, принимающие участие в заборе и трансплантации органов и/или тканей человека.

Отделение реанимации и интенсивной терапии – не простое структурное подразделение ЛПУ. В статье рассмотрим, как организуется работа ОРИТ, каковы его виды и задачи, а также как организовать палаты интенсивной терапии в терапевтических отделениях стационара

Отделение реанимации и интенсивной терапии (ОРИТ) – не простое структурное подразделение ЛПУ.

В статье рассмотрим, как организуется работа отделения, каковы его виды и задачи, а также как организовать палаты интенсивной терапии в терапевтических отделениях стационара.

↯ Больше статей в журнале

Из статьи вы узнаете

Данное отделение может быть специализированным – кардиологическим, токсикологическим, ожоговым, реанимация новорожденных и др.

Задачи ОРИТ

Главными задачами реанимационного отделения являются:

• проведение неотложных и длительных реанимационных мероприятий у пациентов с внезапно возникшими терминальными состояниями, спровоцированными рядом причин;
• проведение ИТ пациентам с острыми или хроническими тяжелыми расстройствами функций систем и органов;
• профилактика или облегчение болевых ощущений, замещение нарушенных жизненно важных функций организма при помощи поддерживающей аппаратуры;
• оказание консультативной помощи пациентам и специалистам других отделений ЛПУ;
• перевод пациента в соответствующее заболеванию профильное отделение после стабилизации состояния.

Всем пациентам отделения реанимации и интенсивной терапии проводится мониторинг жизненно важных функций и общеклинических показателей состояния. При необходимости здесь же проводится диагностика высокотехнологичными методами (МРТ, КТ, ПЭТ-КТ, УЗИ и др.).

Классификация ОРИТ

Больные попадают в ОРИТ двумя путями - доставляются по скорой и госпитализируются, минуя приемный покой, либо (при ухудшении состояния) переводятся из других отделений, в которых создание собственного подобного отделения нецелесообразно.

Следовательно, по характеру больничного контингента, которому оказывается помощь, отделения реанимации делятся на:

1. Внутрибольничные (оказывающие помощь больным, поступившим из других отделений).
2. Смешанные (оказывающие помощь больным, поступившим и с улицы, и из других отделений).

Организация отделения реанимации

Отделения реанимации и интенсивной терапии создаются при крупных многопрофильных клиниках (с числом койко-мест для взрослых – от 800, для детей – от 400) в городах с населением 500 тысяч человек и более.

Организация места ОРИТ

Расположение реанимационного отделения зависит от того, к какой категории относится ЛПУ, а также от профиля болезней пациентов, которым будет оказываться экстренная и неотложная помощь.

Внутрибольничные отделения, как правило, располагаются рядом с основным потоком больных, поступающих из других стационарных отделений. ОРИТ, предназначенные для оказания помощи людям, поступившим с улицы, обычно расположены в непосредственной близости от приемных отделений и санпропускников.

Если в ЛПУ преобладают внутрибольничные потоки тяжелых пациентов, отделение может располагаться поблизости от операционного блока (при условии, что в него удобно доставлять больных с улицы).

При организации в клинике смешанного отделения реанимации одна его часть располагается ближе к приемному покою или санпропускнику, а другая – ближе к внутрибольничным потокам пациентов.

Реанимационное отделение: состав и площадь помещений

Состав и площадь помещений ОРИТ зависит от категории, структуры и размера самого ЛПУ.

Помещения в обделении должны иметь достаточную площадь, быть оборудованы необходимой аппаратурой и техникой, а также соответствовать СанПиН. Площадь палаты для взрослых на одно койко-место – не меньше 18 м2, на два и более койко-места – от 13 м2.

Однако в силу того, что в данное отделение поступает большое количество больных в тяжелом и крайне тяжелом состоянии, эти требования часто не соблюдаются. Как правило, реанимационное отделение всегда перегружено, что, в свою очередь, повышает риски ИСМП.

Сроки пребывания пациента в ОРИТ

Длительность нахождения больного в реанимации зависит от его общего состояния и течения патологии. Врачи, как правило, не дают точных прогнозов, так как этот срок может составить как несколько часов (при несложных хирургических вмешательствах), так и несколько недель. Наиболее часто встречается лечение сроком от 3 до 5 дней.

В связи с этим необходимо решать проблему посещения пациента близкими родственниками. На схеме ниже представлена зависимость времени посещения пациента от длительности его пребывания в ОРИТ:

Если больной будет находиться в реанимации не больше 1-2 суток, посещения не имеют смысла, так как в скором времени он будет переведен в профильное отделение.

Если больной будет находится в ОРИТ от 3 суток до 1 месяца, время и длительность посещений обговариваются с персоналом отделения в индивидуальном порядке - например, после 17.00 на 15 минут.

Если же больной оказался в реанимации надолго (месяц и более), то при необходимости и условиях можно разрешить родным не только посещать его, но и ухаживать за ним.

Как организовать палату интенсивной терапии

Сегодня при организации палаты интенсивной терапии в терапевтическом отделении ЛПУ врачам-терапевтам необязательно проходить дополнительную подготовку по специальности «Анестезиология и реанимация».

Ведение пациентов в палатах интенсивной терапии и ИТ – задача реаниматолога, но врачи других специальностей, в частности, терапевты, могут помогать ему в этом.

Количество койко-мест в палатах реанимации и ИТ определяется главврачом исходя из потребностей медучреждения, видов и объемов оказываемой помощи:

• для ЛПУ, насчитывающих менее 200 мест - не меньше 6 коек из общего КФ;
• для ЛПУ, насчитывающих от 200 до 400 мест – не меньше 3% от общего КФ;
• для ЛПУ, насчитывающих более 400 мест – не меньше 5% от общего КФ.

Главный внештатный специалист по анестезиологии-реаниматологии, главный врач ГБУЗ «Городская клиническая больница имени С.С. Юдина ДЗМ»

После того как вопрос о посещении родственниками реанимационных отделений был задан в ходе прямой линии с Президентом Российской Федерации, его обсуждение продолжилось и в СМИ, и в социальных сетях. Как всегда, дискутирующие поделились на два противоположных лагеря, слегка позабыв, что обсуждают очень сложный и деликатный вопрос.

Родственники больных нередко считают, что у них должен быть доступ в палаты интенсивной терапии круглосуточно и они могут диктовать свои условия или вмешиваться в работу медицинского персонала. Это вызывает вполне справедливое неприятие у медиков. Чтобы понять, как прийти к решению, которое устроило бы всех, стоит вспомнить, как вообще работает отделение реанимации и интенсивной терапии.

Наиболее сбалансированное реанимационное отделение состоит из 12 коек – это, как правило, две палаты по шесть человек.

Почему так? Это коррелирует с рекомендованным штатным расписанием, утвержденным приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от 15 ноября 2012 г. № 919 «Об утверждении порядка оказания медицинской помощи взрослому населению по профилю “анестезиология и реаниматология”». Согласно ему на шесть реанимационных больных должен быть организован один круглосуточный пост врача. И эта практика характерна не только для России, она применяется во многих странах мира.

Тяжелых больных аккумулируют в одном месте, чтобы у медиков была возможность постоянно наблюдать за ними и в кратчайшие сроки приступить к оказанию неотложной помощи.

Ведь если каждого больного поместить в отдельную палату, даже наличие высокотехнологичного медицинского оборудования, видеокамер и других приспособлений не заменит личного присутствия врача. И уж точно не ускорит возможность выполнения неотложных процедур.

Вторая особенность реанимационного отделения, и особенно хирургического, – отсутствие разделения больных по полу и возрасту. В одной палате могут находиться и мужчины, и женщины, и молодые, и пожилые. Конечно, мы стараемся создать пациентам, находящимся в сознании, определенную зону комфорта – например, отгораживаем кровати ширмами. Но тут появляется очень серьезный вопрос: даже если один пациент хочет видеть своих родственников, как к этому отнесутся его соседи по палате? Все ли, находясь в таком тяжелом состоянии, готовы к визиту посторонних людей?

Кроме того, не стоит забывать, что работа врача анестезиолога-реаниматолога состоит не из самых эстетичных моментов. Больной находится в состоянии, в котором он не контролирует себя, у него может случиться, например, непроизвольное мочеиспускание. Все ли родственники больных готовы за этим наблюдать круглые сутки? Мне кажется, нет.

Родственникам, как правило, достаточно увидеть своего близкого, который подключен к системам жизнеобеспечения. Он вымыт, выбрит, от него нормально пахнет, рядом с ним профессиональные медики, современная аппаратура. Для спокойствия родных необходима прежде всего уверенность в том, что человек не брошен, что им занимаются, – для этого достаточно 5–7 минут, а иногда даже одного взгляда.

Конечно, бывают разные ситуации. Но если врачам удается выстроить с родственниками пациентов нормальные человеческие отношения, все решаемо.

Например, может возникнуть ситуация, при которой посетителя просят срочно покинуть реанимационный зал. Позже можно выйти и объяснить, что больному было плохо, ему нужно было провести реанимационные мероприятия – и это та серьезная причина, по которой родственника попросили выйти. Если человек не в состоянии алкогольного или наркотического опьянения, если с ним можно нормально общаться, то он все понимает и начинает чувствовать обстановку в реанимационном отделении.

Есть еще один очень серьезный вопрос: даже если больной в сознании, хочет ли он сам видеть своих родственников?

Это тоже очень деликатный момент. Есть тяжелые травмы, которые могут обезобразить человека, и ему будет просто страшно показаться близким. Насколько для него это будет комфортно психологически?

Поэтому в первую очередь учитываются пожелания пациента. Если пациент говорит «нет», мы деликатно извиняемся перед родственниками и обсуждаем дальнейшие вопросы посещения. Но даже в этом случае родственники хотят знать как можно больше. И очень важный навык, которому нужно научиться сотрудникам реанимационных отделений, – умение рассказать о состоянии больного так, чтобы его понял обычный человек. То есть максимально доступно, избегая сложных медицинских терминов.

Например, можно сказать женщине, что у ее мужа двусторонний гидроторакс. Звучит пугающе, не правда ли? И абсолютно ни о чем ей не скажет. А можно сказать совершенно по-другому: «В силу тяжелого заболевания у вашего мужа собирается жидкость в легких. Мы поставили две трубочки и откачиваем эту жидкость, чтобы ему было легче дышать». Так намного понятнее и звучит более успокаивающе. Это возможность вовлечь родственника в диалог и установить с ним хороший контакт.

Общение с пациентами и их родственниками и даже сообщение им плохих новостей – отдельная тема, ведь в реанимации, к сожалению, пациенты и умирают. У них есть родители, супруги, дети – и печальную новость до близких надо донести так, чтобы не причинить дополнительной боли.

Наши специалисты-реаниматологи должны не только придерживаться концепции сохранения жизни, но и стать более мягкими, милосердными и эмпатичными. Умение находить общий язык с людьми, сопереживать чужому горю – это в реанимационных отделениях зачастую намного важнее, чем неограниченное время посещения.

Отделение реанимации и интенсивной терапии

реанимация и интенсивная терапия занимают важное место в любой области медицины. Это самостоятельное отделение, в котором осуществляется комплекс мероприятий по восстановлению и поддержанию нарушенных жизненно важных функций организма у лиц, находящихся в критическом состоянии.

Контингент хирургических больных ОРИТ очень сложен, это самые тяжёлые больные хирургического стационара.

Среди них выделяют три группы больных, требующих лечения и ухода в этом отделении.

1. Больные после сложных и травматических операций, которым требуется проведение интенсивной терапии.

2. Больные с послеоперационными осложнениями, создающими угрозу жизни, а также больные с тяжёлыми травматическими повреждениями в критическом состоянии.

3. Больные, требующие интенсивной предоперационной подготовки - восполнения ВЭБ, коррекции метаболических нарушений. Подавляющему большинству этих больных производятся длительные инфузии путём катетеризации подключичных вен; некоторые нуждаются в ИВЛ на протяжении нескольких суток. Кроме того, у части больных во время операции проводилось дренирование плевральной или брюшной полости и в ОРИТ нужно осуществлять уход за дренажами.

Конечный успех реанимационной помощи больным ОРИТ определяется качеством лечебно-диагностической работы врачебной бригады в сочетании с профессиональным уходом и наблюдением за ними со стороны среднего медицинского персонала.

Реанимационные мероприятия состоят из двух частей: интенсивного наблюдения за больным и лечебно-профилактических мероприятий.

Клиническая гигиена окружающей больного среды

В связи с высокой опасностью развития вторичной инфекции у больных ОРИТ отделка помещений и весь режим ОРИТ приближаются к режиму оперблока.

Режим - это определённый порядок, установленный в лечебном учреждении для создания оптимальных условий выздоровления больных.

Выполнение режима обязательно как для больных, так и для персонала.

Режим ОРИТ складывается из следующих элементов: эпидемиологического и санитарного режима, личной гигиены больного и персонала, лечебно-охранительного режима.

Эпидемиологический режим ОРИТ

Эпидемиологический режим ОРИТ направлен на профилактику гнойной (раневой) инфекции.

В связи с тяжестью состояния больные ОРИТ становятся более восприимчивы к инфекции. Их защитные силы бывают настолько снижены, что не могут противостоять даже сапрофитам, постоянно имеющимся в организме человека.

Одновременно многие больные сами представляют опасность для соседей по палате, так как они непрерывно выделяют в воздух значительное количество микроорганизмов. К ним относятся: - больные, выходящие из наркоза;

Больные, подвергающиеся трахеобронхиальной санации; - больные с трахеостомами и свищами кишечника; - больные с обильным гнойным, раневым отделяемым; - обожжённые больные (начиная с 3-4-х суток, когда поверхность ожога обычно инфицируется) и др.

Наиболее эффективным профилактическим мероприятием в этих условиях является изоляция таких больных в отдельные палаты.

Особенности внутрибольничной инфекции (ВБИ) в ОРИТ

Источники ВБИ в ОРИТ:

Больные с раневой инфекцией (с пролежнями, перитонитом, сепсисом, менингитом) и вирусными инфекциями (грипп, гепатит и др.);

Медицинский персонал (одежда, руки, перчатки, бациллоносительство). Возбудители ВБИ в ОРИТ:

√ золотистый стафилококк,

√ синегнойная палочка,

√ пневмобактерия Фридлендера,

√ стрептококки (негемолитический, зеленящий),

√ кишечная палочка,

√ протей,

√ энтерококки.

Пути передачи ВБИ в ОРИТ. Инфекция передаётся через:

Руки медперсонала;

Инструментарий для инвазивных диагностических и лечебных мероприятий;

Наркозно-дыхательную аппаратуру, ингаляторы, увлажнители;

Перевязочный материал; инструментарий; интубационные, трахеостомические, дренажные трубки; катетеры;

Раковины, вентиляторы, вакуумные отсосы, постельные принадлежности, клизмы, судна и т.д.

Профилактика ВБИ в ОРИТ.

1) строжайшее соблюдение медперсоналом правил асептики и антисептики;

2) ограничение доступа в ОРИТ (в том числе для медперсонала других отделений и родственников);

3) соблюдение клинической гигиены медперсоналом (спецодежда, обувь, маски, перчатки);

4) соблюдение санитарно-гигиенического режима в отделении (влажная уборка с применением дезсредств, проветривание помещений, использование кондиционеров и бактерицидных ламп);

5) контроль соблюдения асептики регулярным отбором проб воздуха, посевом с кожи рук, мазками слизистой носа и глотки у медперсонала (для выявления бациллоносительства);

6) использование одноразовых шприцев и предметов ухода за больным.

Санитарно-гигиенический режим ОРИТ

Санитарный режим работы ОРИТ включает в себя требования к расположению и устройству, внутренней отделке, меблировке, освещению, отоплению, вентиляции и уборке помещений.

Требования к расположению и устройству ОРИТ

ОРИТ целесообразно размещать вблизи палат, где находятся больные с потенциальной угрозой опасных для жизни нарушений.

При планировке палат ОРИТ необходимо предусмотреть возможность: √ непрерывного наблюдения за каждым больным с поста медсестры; √ свободного доступа к койке каждого больного с трёх сторон с учё- том использования передвигающихся прикроватных аппаратов; √ зрительной и звуковой изоляции больных друг от друга; √ выполнения всех лечебных и диагностических мероприятий; √ хорошо налаженной связи между дежурным персоналом и различными подразделениями.

Существует два варианта планировки

I. Централизованная, или «открытая», система (рис. 7.1) предусматривает организацию одного большого зала (кровати больных расположены радиарно и отделены друг от друга ширмами или перегородками, не мешающими визуальному контролю медперсонала, пост которого находится в центре).

Рис. 7.1. «Открытая» система устройства ПИТ.

Достоинства «открытой» системы:

♦ значительно облегчается зрительный контроль больных,

♦ создаётся наикратчайший путь для подхода дежурного персонала,

♦ до минимума сокращаются ненужные перемещения.

Недостатки этой системы:

♦ обстановка постоянной тревоги, напряжения;

♦ шум работающих аппаратов и хождения в одном помещении;

♦ повышенный риск перекрёстной инфекции.

II. Децентрализованная, или «закрытая», система (рис. 7.2) предусматривает организацию отдельных палат до трёх человек в каждой. При такой системе меньше риск инфицирования, но труднее добиться наблюдения за каждым больным с поста медперсонала.

Согласно ВОЗ, при «открытой» системе планировки ПИТ на одну койку отводится не менее 14 м2 площади, а при «закрытой» - 22 м2.

Требования к внутренней отделке

√ для стен и пола целесообразно использовать легко моющиеся покрытия из специальных облицовочных пластиков, кафеля;

√ важное значение имеет правильная окраска пола, стен и потолка; √ неприемлемы зелёный, синий и голубой цвета, которые придают

кожным покровам и слизистым наблюдаемых больных цианотич-

ный оттенок;

√ лучше, чтобы в окраске помещений преобладали светло-серые или оранжевые тона.

Требования к меблировке ОРИТ:

√ мебель должна быть изготовлена из нержавеющей стали и высокосортных пластических материалов (по возможности может быть встроенной);

√ она должна иметь гладкую поверхность, быть легко моющейся.

Рис. 7.2.«Закрытая» система устройства ПИТ.

Требования к освещению ОРИТ:

√ отделение должно быть обеспечено аварийным освещением; √ иметь достаточное количество источников электропитания (не менее трёх розеток на одну койку), надёжную систему заземления;

√ при планировании освещения нужно предусмотреть возможность создания как рассеянного общего света (естественное освещение), так и фокусированных лучей для усиления местного освещения (прикроватные лампы);

√ в реанимационном зале и в ПИТ при необходимости используют передвижные бестеневые лампы.

Требования к отоплению ОРИТ:

√ температура в ПИТ 22 °С;

√ температура в реанимационном зале 25 °С;

√ радиаторы отопления встроены в стены.

Требования к вентиляции ОРИТ:

√ в ОРИТ должна быть установка искусственного климата с совершенной системой вентиляции и фильтрации воздуха (кондиционеры);

√ физическая (лучевая) дезинфекция воздуха осуществляется бактерицидными лампами УФО-излучения.

Требования к уборке помещений ОРИТ:

√ уборка ОРИТ проводится ежедневно не менее 3 раз в день;

√ в палатах и реанимационном зале влажную уборку выполняют 4-

5 раз в сутки с использованием дезсредств согласно действующим

инструкциям;

√ один раз в неделю выполняют генеральную уборку, по завершении которой осуществляют обязательный бактериологический контроль стен, оборудования и воздуха.

Санитарная обработка оборудования и предметов внешней среды

Все предметы, соприкасающиеся с кожей и слизистыми больного, должны быть чистыми и обеззараженными. С этой целью стерилизуют ларингоскопы, эндотрахеальные трубки, катетеры, мандрены, маски, иглы.

Стерилизации подвергают патрубки, другие части наркозной и дыхательной аппаратуры, они должны сменяться для каждого больного. Сами аппараты стерилизуют в специальной камере как минимум через день.

После каждого больного кровать подвергают специальной обработке и заправляют её постельными принадлежностями, прошедшими камерную обработку. Постельное бельё меняют каждый день и по мере надобности.

Лечебно-охранительный режим ОРИТ

Лечебно-охранительный режим - это комплекс лечебно-профилактических мероприятий, направленных на обеспечение максимального физического и психического покоя больного, находящегося в ОРИТ.

Сюда входят:

Создание уютной обстановки в отделении ОРИТ (чисто, тихо, тепло);

Бережная транспортировка больного на каталке из операционной в сопровождении врача-анестезиолога в ОРИТ;

Передача больного дежурному реаниматологу и дежурной медсестре ОРИТ;

Перекладывание больного на функциональную кровать в положении лёжа на боку или на спине без подушки с головой, повёрнутой на бок (после общего обезболивания);

Обеспечение постоянного наблюдения за больным до полного пробуждения, восстановления самостоятельного дыхания и рефлексов (существует угроза западения языка);

Достаточное обезболивание больного;

Внимательное, заботливое отношение к больному со стороны медперсонала (во время пробуждения сказать несколько добрых слов, укрыть одеялом, разговаривать негромко);

Своевременное оказание лечебной помощи больному и уход за ним в зависимости от дефицита самоухода;

Ежедневное посещение хирургом больного, которого он оперировал (поддержание в нём уверенности в благоприятном исходе лечения);

Участливое отношение к родственникам больного со стороны медперсонала ОРИТ (успокоить их, убедить в том, что их близкий обеспечен высококвалифицированной помощью и уходом).

Особенности клинической гигиены медперсонала

1. Весь персонал ОРИТ носит спецодежду определённого цвета, желательно брючные костюмы (халат и шапочку меняют ежедневно).

2. На ногах медперсонала должна быть сменная обувь (лучше кожаная или кожзаменитель), которая дезинфицируется после каждой смены.

3. Ношение медицинских шапочек и масок обязательно (маску меняют каждые 4-5 ч).

4. Выполнение всех манипуляций медперсоналом проводится в перчатках.

5. Выходя в другое отделение, медперсонал ОРИТ должен переодеваться в другую больничную одежду.

6. Двери в ОРИТ постоянно закрыты, на дверях надпись: «РЕАНИМАЦИЯ! ВХОД ВОСПРЕЩЁН!».

Одним из важнейших требований режима ОРИТ является строгое ограничение доступа посетителей, в том числе медперсонала, не имеющего прямого отношения к реанимации.

Родственники больных ОРИТ допускаются в исключительных случаях (для осуществления контактов больных с родными используется прямая телефонная и телевизионная связь).

Структура, оснащение и оборудование ОРИТ, общие принципы организации труда

Основные структурные подразделения ОРИТ:

1. Реанимационный зал.

2. ПИТ (палаты интенсивной терапии).

3. Сестринский пост.

4. Изолятор.

5. Экспресс-лаборатория для биохимических исследований.

6. Камера гипербарической оксигенации.

7. Аппарат «искусственная почка».

8. Кабинет для проведения экстракорпоральной детоксикации (лимфосорбции, гемосорбции, плазмафереза).

9. Гнотобиологическая камера.

10. Подсобные помещения: - аппаратная;

Манипуляционная;

Бельевая;

Душевые;

Туалеты;

Сестринская;

Ординаторская;

Кабинет заведующего отделением; - кабинет старшей сестры.

Реанимационный зал

В реанимационном зале проводят больным следующие мероприятия:

Круглосуточное наблюдение; - тщательный уход; - мероприятия по оживлению; - длительную ИВЛ;

Катетеризацию магистральных сосудов;

Массивные инфузии в центральные вены; - трахеотомию (при необходимости); - гипотермию мозга; - форсирование диуреза; - сеансы гемосорбции.

В зале может быть от двух до шести больных, изолированных друг от друга специальными лёгкими подвесными ширмами. К каждой кровати должен быть обеспечен свободный доступ со всех сторон.

В реанимационном зале больной находится до стабилизации функций органов и систем, после чего возможен его перевод в ПИТ.

Оснащение реанимационного зала

Контрольно-диагностическая аппаратура:

Монитор, с помощью которого ведётся, непрерывный контроль состояния больного - определяются PS, ЭКГ, АД, ЦВД, температура тела, объём дыхания, ЭЭГ (при необходимости), ОЦК (систематически), КЩС и газовый состав крови;

Передвижной рентгеновский аппарат. Лечебная аппаратура:

Аппараты ИВЛ (рис. 7.3);

Наркозные аппараты (рис. 7.4);

Дефибрилляторы (рис. 7.5);

Электроотсосы (рис. 7.6);

Рис. 7.3. Аппарат для ИВЛ «ФАЗА-11».

Рис. 7.4. Универсальный наркозный аппарат «Юлиан».

Рис. 7.5. Госпитальный дефибриллятор.

Рис. 7.6. Хирургический отсос.

Рис. 7.7. Ультразвуковой ингалятор.

Ингаляторы (рис. 7.7);

Кардиостимуляторы;

Бронхоскопы;

Ларингоскопы;

Воздуховоды;

Интубационные трубки;

Сосудистые катетеры с проводниками;

Одноразовые шприцы;

Стерильные наборы для венепункции и венесекции, трахеотомии, торакотомии, перидуральной и спинномозговой пункции;

На стерильном столике: роторасширители, языкодержатели, мочевые катетеры, желудочные зонды, дренажные трубки, хирургические инструменты, стерильный перевязочный материал;

Централизованная или в баллонах подводка кислорода, закиси азота, сжатого воздуха (для работы с респираторами), вакуум;

Увлажнитель кислорода (может быть банка Боброва);

Системы для внутривенных инфузий;

Стойки для капельных вливаний. Предметы индивидуального ухода:

Мочеприёмники;

Почкообразные тазики;

Поильники;

Подкладные противопролежневые круги;

Пузыри со льдом.

Палата интенсивной терапии (ПИТ)

ПИТ предназначена для лечения и интенсивного наблюдения за больными, которым угрожают жизнеопасные расстройства.

При «открытой» системе планировки оптимальное число коек в ПИТ 12-15.

При децентрализованной системе планировки число коек в ПИТ 1-3.

Выделяются палаты для:

1. гнойных больных;

2. чистых больных;

3. больных, нуждающихся в изоляции.

В палатах должно быть чисто, тихо, просторно, свежо, тепло.

Кровати в палатах размещают так, чтобы к больному можно было подойти с трёх сторон. Кровати должны быть металлическими для удобства их обработки, легко перемещаться (на колёсах) и должны позволять изменять положение больного, а специальные противопролежневые матрацы - избегать пролежней. К каждой кровати подводят централизованно кислород, закись азота, сжатый воздух, вакуум, звуковой и световой сигнал индивидуального вызова.

Для обеспечения непрерывного динамического наблюдения за больными в ПИТ имеются специальные мониторы (рис. 7.8). Они позволяют осуществлять постоянный визуальный контроль:

Дыхания;

Артериального давления;

Венозного давления;

Температуры тела и других показателей.

Рис. 7.8. Монитор «ARGUS LCM».

Рис. 7.9. Прикроватный столик.

На прикроватном столике должны быть почкообразный тазик, поильник и устройство для дыхательной гимнастики (подводный выдох) (рис. 7.9).

Должна быть доступна и исправна сигнальная аппаратура для вызова медперсонала.

Пост медицинской сестры ОРИТ

Пост медсестры ОРИТ оснащён примерно так же, как и пост сестры хирургического отделения (письменный стол, стул, письменные принадлежности, чистые бланки температурных листов, вкладыши в истории болезни, настольная лампа, телефон и др.).

Кроме того, здесь же находится рабочий стол, который оформляется, как инструментально-материальный стол перевязочной.

Рядом с рабочим столом в ОРИТ размещают тележку (или сумку «cito») для неотложной помощи не только внутри отделения, но и в других отделениях (по вызову).

В оснащение тележки для неотложной помощи входят:

Воздуховоды;

Мешок АМБУ;

Ларингоскопы;

Интубационные трубки;

Наркозная аппаратура;

Наборы для трахеотомии и торакотомии;

Кардиостимулятор;

Механический отсос;

Зонды желудочные;

Наборы для катетеризации центральных вен и венесекции;

Одноразовые шприцы;

Системы для инфузии;

Игла для внутрисердечных инъекций;

Стерильные хирургические инструменты;

Стерильный перевязочный материал;

Инфузионные среды;

Набор фармакологических препаратов;

Электрокардиограф;

Дефибриллятор;

Шнур-удлинитель с двумя розетками;

Баллоны с кислородом и закисью азота.

Приступая к работе, дежурная медсестра обязана проверить наличие и полную готовность оснащения тележки к работе.

Успех лечения больных в ОРИТ обеспечивается штатным расписанием, по которому на одну медсестру приходится 3 больных, а на врача - 6 больных.

Клиническая гигиена тела, белья, выделений больного в ОРИТ

Обязанности медсестры ОРИТ

Важнейшая обязанность медсестры ОРИТ - интенсивное наблюдение и контроль за состоянием больных (рис. 7.10).

Рис. 7.10. Мониторное наблюдение за больным.

От медсестры ОРИТ требуются высокое профессиональное мастерство, владение в совершенстве навыками, необходимыми для проведения реанимационных мероприятий и интенсивной терапии, выдержка, терпение, решительность, чуткость и человеколюбие.

С помощью мониторной аппаратуры, а также обычных визуальных (зрительных) способов контроля медсестра получает важные сведения на основании оценки:

1) жалоб больного;

2) его внешнего вида;

3) положения в постели и поведения;

4) мониторинга жизненно важных функций;

5) состояния его органов и систем (сердечно-сосудистой, дыхательной, мочеполовой и желудочно-кишечного тракта).

Кроме того, медсестра ОРИТ должна:

I. Хорошо ориентироваться в медицинской аппаратуре, применяемой в отделении (включать и выключать приборы, контролировать их работу).

II. Своевременно информировать врача о малейших изменениях в состоянии больного или показателях поступивших анализов, данных аппаратов слежения, объёме выделяемых и вводимых жидкостей и регистрации их в листе наблюдения.

III. Проводить медицинские манипуляции, назначенные врачом.

IV. Оказывать квалифицированную помощь врачу в лечении больных.

V. Осуществлять уход за тяжёлыми больными в зависимости от дефицита самоухода.

VI. Владеть навыками реанимационных приёмов - ИВЛ и непрямого массажа сердца.

VII. Осуществлять уход за больным с подключичным катетером.

VIII. Осуществлять уход за больным, находящимся на ИВЛ.

IX. Осуществлять уход за больными, находящимися в бессознательном состоянии, и умирающими больными.

Общий уход за больными в ОРИТ

Доброе, внимательное, заботливое отношение к больному медицинского персонала.

Соблюдение лечебно-охранительного режима (необходимо уберечь больного от тревоги, огорчений, страха и других тяжёлых душевных переживаний).

Контроль основных жизненно важных функций организма (сердечно-сосудистой, ЦНС, печени, почек и т.д.).

Гигиенический уход: - умывание; - мытьё рук перед едой; - обтирание тела; - мытьё ног; - причёсывание; - обработка носа; - обработка глаз; - обработка ушей; - обработка ротовой полости; - подмывание; - смена постельного белья; - смена нательного белья.

Лечебно-профилактический уход: - проведение адекватной терапии;

Контроль повязки в области послеоперационной раны и дренажей;

Профилактика пролежней; - профилактика лёгочных осложнений;

Профилактика флебитов (проводят раннюю двигательную активизацию больного, ЛФК, эластичное бинтование нижних конечностей);

Профилактика нагноительных осложнений (строгое соблюдение

принципов асептики медицинским персоналом); - профилактика тромбоэмболических осложнений; - профилактика парезов со стороны ЖКТ и МПС. - Помощь при физиологических потребностях: - кормление; - дача питья; - подача судна (рис. 7.11);

Рис. 7.11. Подача судна тяжёлому больному.

Подача мочеприёмника;

При затруднении мочеиспускания - катетеризация мочевого пузыря или постановка постоянного катетера в мочевой пузырь; - при затруднении дефекации - постановка очистительной клизмы. - Помощь при болезненных состояниях: - борьба с болью; - помощь при рвоте; - помощь при кровотечении; - помощь при лихорадке; - помощь при психомоторном возбуждении.

Запомните! Уход за больными в ОРИТ зависит от дефицита самоухода и от заболевания.

Уход за больным с подключичным катетером

Ввиду того что больные, находящиеся в ОРИТ, получают длительные, массивные инфузии в центральную вену (рис. 7.12), медсестра должна уметь обращаться с подключичным катетером: - после катетеризации подключичной вены в месте вхождения катетера в кожу производят герметизацию 2-3 каплями коллодия или клея БФ-6;

Рис. 7.12. Капельное вливание в подключичную вену.

Катетер фиксируют лейкопластырем к коже;

Место катетеризации прикрывают стерильной салфеткой;

2-3 раза в сутки измеряют длину свободной части катетера и отмечают её в истории болезни;

Ежедневно меняют повязку в области катетеризации и обрабатывают кожу вокруг катетера 70° этиловым спиртом;

Периодически проверяют надёжность фиксации катетера и герметичность его соединения с пробкой (при отсоединении его может быть кровотечение или эмболия);

Для осуществления инфузии через подключичный катетер: ■ в процедурном кабинете надевают перчатки, заполняют устройство для вливания инфузионных рас-

творов, помещают его на штатив, выпускают воздух из системы, проверяют проходимость иглы и прикрывают иглу защитным колпачком; готовят шприц с физиологическим раствором хлорида натрия (2 мл);

■ доставляют систему и шприц к больному, объясняют ему суть манипуляции и получают согласие на её проведение;

■ помогают больному занять удобное положение (которое зависит от его состояния);

■ резиновую пробку катетера обрабатывают 70° спиртом;

■ прокалывают пробку иглой от капельной системы (при введении иглы через пробку катетера необходимо проводить её осторожно по просвету катетера, чтобы не проколоть стенку катетера) на шприце с физиологическим раствором хлорида натрия, вводят физиологический раствор в катетер (проверка проходимости катетера). Если при нажатии на поршень шприца раствор проходит без усилий, то шприц отсоединяют от иглы и присоединяют к ней систему. Открывают винтовой зажим и регулируют винтовым зажимом скорость капель (согласно назначению врача). Если при нажатии на поршень раствор не удаётся ввести в катетер с обычным усилием, то процедуру прекращают и сообщают об этом врачу (катетер подлежит замене);

■ по окончании инфузии просвет катетера заполняют раствором гепарина (профилактика тромбоза катетера);

■ иглу извлекают из пробки, наружный конец катетера с пробкой заворачивают в стерильную салфетку и закрепляют её лейкопластырем;

■ устройство для вливания инфузионных растворов и шприц доставляют в процедурный кабинет;

■ снимают перчатки и моют руки;

При появлении признаков воспаления в месте катетеризации (покраснение, припухлость, болезненность) немедленно сообщают о них врачу.

Уход за больным, находящимся на ИВЛ

Искусственная вентиляция лёгких является наиболее эффективным и надёжным средством лечения, когда собственное дыхание больного не в состоянии обеспечить объём газов в лёгких.

К управляемому дыханию у больного прибегают:

♦ при отсутствии самостоятельного дыхания;

♦ при нарушении частоты или ритма дыхания;

♦ при прогрессировании дыхательной недостаточности. Длительную ИВЛ проводят специальными дыхательными аппаратами (респираторами) через интубационную трубку (рис. 7.13) или трахеотомическую канюлю.

Медицинская сестра ОРИТ должна хорошо знать:

√ устройство респираторов, применяемых в отделении; √ особенности подготовки больного и аппаратуры к ИВЛ;

Рис. 7.13. Больной на аппаратном дыхании.

√ технику проведения ИВЛ;

√ осуществлять контроль состояния больного и работы приборов во время ИВЛ.

До начала ИВЛ необходимо проверить респиратор в работе на разных режимах. Все шланги и соединительные части должны быть стерильными, а увлажнитель наполнен дистиллированной водой.

Всегда нужно иметь функционирующий запасной дыхательный аппарат на случай неожиданного выхода из строя основного респиратора, а также запасные сменные шланги и соединительные элементы.