Естествознание и гуманитарные науки. Их различие - Концепции современного естествознания

Гмо

Главная особенность научного знания – рациональность, но представления о рациональности и рациональном меняются. Подробно об этом мы поговорим в следующей главе. Здесь же необходимо отметить, что изменение представлений о научной рациональности во многом вызвано развитием так называемых наук о духе или наук о культуре – социальных и гуманитарных наук. Науки о духе противопоставляются наукам о природе, т.е. естествознанию. Впервые подобное разграничение провели философы-неокантианцы – представители Баденской школы – В. Дильтей. Но скоро эта идея, а также сами термины "науки о природе" и "науки о духе" стали общепринятыми. В философии XX в. по поводу вопроса о соотношении гуманитарных и социальных наук, с одной стороны, и естествознания – с другой, сложились три основные позиции. Науки о природе и науки о духе различаются по предмету и методу; при этом научны обе сферы исследования. Эту точку зрения отстаивают представители философии жизни, экзистенциализма и герменевтики. Гуманитарное и социальное знание – неразвитая наука, имеющая собственный предмет, но использующая метод естествознания. Науки о духе, таким образом, должны подгоняться под образец наук о природе. Такой подход характерен для первого позитивизма.

Гуманитарному и социальному знанию отказано в научном статусе на том основании, что в науках о духе есть высказывания, которые невозможно проверить с помощью опыта, т.е. верифицировать (см. 5.6). Науки о духе, таким образом, попадают в одну категорию с религией, мифологией и метафизической, т.е. непозитивной, философией. Эта точка зрения представлена неопозитивизмом.

Наиболее эвристичным и взвешенным является первый подход, согласно которому гуманитарное и социальное познание – развитая наука со своим специфическим предметом и методом. Предметом наук о духе выступают человек и культура, т.е. результаты творчества, познания и деятельности человека. Методом гуманитарных наук является понимание. Обычно понимание противопоставляется объяснению, поскольку понимание используется якобы только в гуманитарных науках, а объяснение – только в естествознании. Но это преувеличение и неточность. Объяснение – выявление сущности изучаемого объекта или явления и подведение частных случаев под общий закон. Заметим, что объяснение и понимание используются как в естествознании, так и в гуманитарных науках, это основные процедуры научной деятельности. Однако роль объяснения и понимания в гуманитарном познании и естествознании различаются. Если в естествознании преобладает объяснение и лишь небольшая часть отводится пониманию, то в гуманитарных науках доминирует понимание. Понимание – постижение смысла происходящего, в котором рациональное познание, нерациональная интуиция и переживание объединены в одно целое. Понимание возможно там, где есть смысл, оно стремится сохранить уникальное в изучаемом объекте, постичь его как целостность. В. Дильтей писал, что в гуманитарно-научном методе переживание и логическое мышление взаимодействуют постоянно. Постижение культуры и человека не может быть простым отображением фактов, оно предполагает раскрытие того, что стоит за фактами, т.е. смыслов. Поэтому в понимании важна интуиция.

Однако было бы ошибкой превращать понимание в иррациональный процесс. Наука, независимо от того, является ли она естественной или гуманитарной, не может опираться на иррациональные методы, поэтому задача философии построить такую концепцию понимания, которая позволит гуманитарным наукам сохранить свой научный статус. Проблема понимания стала центром одного из направлений современной философии – герменевтики (см. 2.7). Герменевтика появилась еще в античности, но тогда она еще не была философской теорией, а всего лишь служила методикой интерпретации текстов. В XIX в. она превратилась в общенаучный метод, и только к XX в. благодаря усилиям философов Ф. Шлейермахера, В. Дильтея, а вслед за ними М. Хайдеггера, Г. Гадамера и П. Рикера – стала философской теорией. Первые ясные определения того, что же такое понимание, появились в общей универсальной герменевтике Ф. Шлейермахера. Он считал, что понимание – это постижение индивидуальности говорящего через сказанное им. Философ выделил в области понимания объективный и субъективный моменты. Объективное понимание – это понимание текста или речи как факта языка, понимание того, "что" говорится. Субъективное понимание – понимание текста или речи как факта мышления, т.е. выяснение того, "как" говорит и думает человек, постижение его личности. Чуть позже В. Дильтей определил понимание как вживание во внутренний мир автора текста, т.е. превратил понимание в индивидуальный и неповторимый процесс. Но против такой трактовки выступил русский философ Густав Густавович Шпет. По его мнению, понимание – это рациональная интеллектуальная деятельность, раскрывающая смысл событий и явлений: понимаются знаки, имеющие объективный смысл, а не индивидуальность человека, который произносит или пишет эти знаки. В XX в. понимание превратилось в одну из главных философских категорий. М. Хайдеггер считал понимание способом бытия человека в мире, а смысл жизни, по его мнению, заключается в смысле понятого. Если человек смог постичь смысл подлинного бытия, то он обрел смысл существования, утверждал М. Хайдеггер.

Другой философ XX в. П. Рикер полагал, что понимание – это особый этап в познании, когда человек "присваивает" себе смысл, т.е. превращает его в часть своего культурного и интеллектуального космоса. Г. Гадамер утверждал, что понимание заключается в актуализации тех смыслов, которые заложил в текст автор, и интерпретации этих смыслов в современном контексте. Как видно из вышесказанного, в герменевтике нет единого определения для категории "понимание". Но, несмотря на разноречивость определений, в герменевтике сформулированы несколько основных принципов, которые позволяют наполнить абстрактную категорию "понимание" конкретным смыслом и использовать понимание в гуманитарных науках. Так, любое понимание – это диалог между интерпретатором и автором текста, любой текст – это "застывшая" речь, которую ученый должен "услышать" и понять. Понимание происходит "по кругу" – от частей к целому и вновь к более адекватному и точному пониманию частей. Еще до начала работы с текстом у исследователя уже существует некоторое предварительное знание об этом тексте, опирающееся на нерациональные и не вполне осознаваемые предзнания и предсуждения. Такое предзнание становится основой для рационального понимания. Предварительное понимание, или предпонимание, определяется традицией, образованием, личным опытом человека и т.п.

Подведем некоторые итоги. Специфика гуманитарных наук заключается в том, что, во-первых, из гуманитарной науки невозможно "устранить" человека: он одновременно и выступает в роли исследователя, и служит предметом исследования, – ведь именно человек и результаты его творчества, познания и деятельности являются предметом наук о духе. Во-вторых, в гуманитарных науках в качестве методов используются интерпретация и понимание, в отличие от объяснения в естествознании. В-третьих, гуманитарное знание – это диалог интерпретатора со своими предшественниками, ведь в гуманитарных науках ученый часто работает с текстами, историческими документами и т.п. В-четвертых, из гуманитарных наук невозможно устранить ценности и оценки: порой именно они определяют, на каких основаниях будет строиться интерпретация и к каким выводам придет исследователь. Но при всех своих особенностях гуманитарное знание остается рациональным, иначе оно потеряло бы статус науки. Верно и то, что под влиянием наук о духе меняются представления о научной рациональности (см. 6.1, 6.2). В 60–70-е гг.

XX в. английский историк и писатель Чарльз Сноу сформулировал альтернативу естественнонаучной и гуманитарной культур. Он заявил, что в современной постиндустриальной цивилизации эти культуры конфликтуют, а взаимопонимание между их представителями невозможно. Пропасть между "физиками" и "лириками", по его мнению, все время увеличивается. Но время показало, что Сноу ошибался. Особенностью нынешнего этапа развития науки является тесная взаимосвязь и взаимодействие между естествознанием и гуманитарными науками. Некоторые философы утверждают, что науки о природе и науки о духе со временем объединятся. Действительно, новые представления о рациональном создают почву для диалога между "физиками" и "лириками". Невиданные ранее возможности открываются с созданием кибернетики и синергетики, в которых результаты гуманитарного и естественнонаучного познания тесно переплетаются друг с другом (см. 3.5).

1. Первая позиция заключается в следующем. Никакого разли
чия между социальными и естественнонаучными формами и
методами познания не существует. Так, польский историк и
философ Е. Топольский, доказывая отсутствие специфики ис
торического познания, считает, что все проблемы, касающие
ся исторического познания, являются проблемами, касающи
мися одновременно всякого познания. Следствием указанно
го подхода явилось фактическое отождествление гуманитар
ного познания с естественнонаучным, сведение (редукция)
первого ко второму как эталону всякого познания. Подобный
прием есть не что иное, как абсолютизация роли естествен
ных наук: научным считается только то, что относится к об
ласти этих наук, все остальное не относится к научному по
знанию, а это философия («метафизика»), религия, мораль,
культура и т. д.

2.Сторонники второй позиции, стремясь найти указанное свое
образие, гипертрофировали его, противопоставляя социаль
ное знание естественнонаучному, не видя между ними ниче
го общего. Особенно характерно это было для представителей
баденской школы неокантианства (Виндельбанд, Риккерт).
Суть их воззрений была выражена в тезисе Риккерта о том,
что «историческая наука и наука, формулирующая законы, суть
понятия, взаимоисключающие друг друга».

Попытки найти специфику социального познания нельзя сводить к чисто словесным манипуляциям с терминами («социальное качество», «социальное противоречие», «социально-исторический факт», «социальная теория» и т. п.). В отношении исторического познания эту ситуацию зафиксировал А. И. Ракитов: «Приходится с сожалением констатировать, что попытки модифицировать историческую науку, с тем, чтобы поднять ее до уровня «гвардейских» дисциплин века (физика, кибернетика, теория информации и др.), зачастую сводятся к простым вербальным заимствованиям концептуальных схем и понятий из этих дисциплин без должного учета реальных проблем и специфики исторического познания» 1 .

Несомненно, что для социального познания характерно все то, что свойственно познанию как таковому. Это описание и обоб-

1 Ракитов А. И. Историческое познание. М, 1982. С. 244.

щение фактов (эмпирический этап), теоретический и логический анализ с выявлением законов и причин исследуемых явлений, построение идеализированных моделей («идеальных типов», по Веберу), адаптированных к фактам, объяснение и предсказание явлений и т. д.

Единство всех форм и видов познания предполагает и определенные внутренние различия между ними, выражающиеся в специфике каждой из них. Обладает такой спецификой и познание социальных процессов.

Проблема соотношения естественных наук и обществознания активно обсуждается и в современной, в том числе и в отечественной, литературе. Так, В. В. Ильин, подчеркивая единство, «родовую единообразность науки», фиксирует крайние, а значит ошибочные, позиции в этом вопросе: а) натуралистика - некритическое, механическое заимствование естественнонаучных методов, что неизбежно культивирует редукционизм в разных вариантах - физикализм, физиологизм, энергетизм, бихевиоризм и др., б) гуманитаристика - абсолютизация специфики социального познания и его методов, сопровождаемая дискредитацией «точных наук». Следовательно, естествознание и гуманитарные науки - ветви одной науки как целого. По образному выражению автора, естественник и гуманитарий «едят одно блюдо», хотя с разных концов и разными ложками. Сказанное не означает, что между естество- и обществознанием нет различий и что каждое из них не обладает будто бы своей спецификой. Для ее выявления необходимо обратиться к истории познания.

Начиная с XVII в. идет особенно бурный процесс формирования естественных наук, в ходе которого на первый план выдвигается механика. Социальное познание исторически первоначально развивалось в рамках философии истории - раздела философии, связанного с интерпретацией исторического процесса и исторического познания.

Термин «философия истории» используется в настоящее вре-мя в следующих основных значениях:

а) учение об исторической реальности в ее целостности и разви
тии, общая теория исторического процесса как единства про-

; шлого, настоящего и будущего;

б) часть философии науки, исследующая историческое позна-
■ ние рациональными средствами и методами, т. е. историчес-

3. Соотношение естественнонаучного, технического и социально-гуманитарного знания. Специфика социального познания.

Существуют две основные крайние позиции в постановке и решению проблемы соотношения социально-гуманитар¬ного и естественнонаучного познания.
Сторонники первой позиции считают, что никакого различия между социальными и естественнонаучными формами и методами познания не существует! Так, польский историк и философ Е. Топольский, доказывая отсутствие специфики исторического познания, считает, что все проблемы, касающиеся исторического познания, являются проблемами, касающимися одновременно всякого познания. Следствием указанного подхода явилось фактическое отождествление гуманитарного познания с естественнонаучным, сведение (редукция) первого ко второму как эталону всякого познания. Подобный прием есть не что иное как абсолютизация роли естественных наук: научным считается только то, что относится к области этих наук, все остальное не относится к научному познанию, а это философия («метафизика»), религия, мораль, культура и т. д.
Сторонники второй позиции, стремясь найти указанное своеобразие, гипертрофировали его, противопоставляя социальное знание естественнонаучному, не видя между ними ничего общего. Особенно характерно это было для представителей баденской школы неокантианства (Виндельбанд, Риккерт). Суть их воззрений была выражена в тезисе Риккерта о том, что «историческая наука и наука, формулирующая законы, суть понятия, взаимоисключающие друг друга».
Несомненно, что для социального познания характер¬но все то, что свойствнно познанию как таковому. Это описание и обощение фактов (эмпирический этап), тео-ретический и логический анализ с выявлением законов и причин исследуемых явлений, построение идеализирован¬ных моделей («идеальных типов», по Веберу), адаптиро-ванных к фактам, объяснение и предсказание явлений и т. д. Единство всех форм и видов познания предполагает и определенные внутренние различия между ними, выражающиеся в специфике каждой из них. Обладает такой спецификой и познание социальных процессов.
Проблема соотношения естественных наук и обществознания активно обсуждается и в современной, в том числе и в отечественной литературе. Так, В. В. Ильин, под¬черкивая единство, «родовую единообразность науки», фиксирует крайние, а значит ошибочные, позиции в этом вопросе: а) натуралистика - некритическое, механичес¬кое заимствование естественнонаучных методов, что не-избежно культивирует редукционизм в разных вариантах - физикализм, физиологизм, энергетизм, бихевиоризм и др.; б) гуманитаристика - абсолютизация специфики со¬циального познания и его методов, сопровождаемая диск¬редитацией «точных наук». Следовательно, естествозна¬ние и гуманитарные науки - ветви одной науки как цело¬го. По образному выражению автора, естественник и гу-манитарий «едят одно блюдо», хотя с разных концов и разными ложками". Сказанное не означает, что между ес¬тество- и обществознанием нет различий и, что каждое из них не обладает будто бы своей спецификой. Для ее выяв¬ления необходимо обратиться к истории познания.
Формирование методологических идей в области гума¬нитарного знания шло по двум основным направлениям: во-первых, в рамках такой области философского знания, которая называется философией истории. Во-вторых, в рамках самих социально-гуманитарных наук. Становление этих двух направлений относят обычно к XVII в., к перио¬ду «отпочкования» от единого знания таких его двух крупных ветвей как философия и наука. Содержание, характер, проблематика в рамках этих направлений менялась.
Начиная с XVII в., идет особенно бурный процесс фор¬мирования естественных наук, в ходе которого на первый план выдвигается механика. Социальное познание разви¬валось в рамках философии истории - раздела филосо¬фии, связанного с интерпретацией исторического процесса и исторического познания.

Специфика социального (гуманитарного) познания проявляется в следующих основных моментах:
1. Предмет социального познания - мир человека, а не просто вещь как таковая. А это значит, что данный предмет имеет субъективное измерение, в него включен человек как "автор и исполнитель своей собственной драмы", которую он же и познает. Гуманитарное познание имеет дело с обществом, социальными отношениями, где тесно переплетаются материальное и идеальное, объективное и субъективное, сознательное и стихийное и т.п., где люди выражают свои интересы, ставят и реализуют определенные цели и т.д. Обычно это субъект-субъектное познание.
2. Социальное познание ориентировано прежде всего на процессы, т.е. на развитие общественных явлений. Главный интерес тут - динамика, а не статика, ибо общество практически лишено стационарных, неизменных состояний. Поэтому главный принцип его исследования на всех уровнях - историзм, который был гораздо раньше сформулирован в гуманитарных науках, чем в естествознании, хотя и здесь - особенно в XXI в. - он играет исключительно важную роль.
3. В социальном познании исключительное внимание уделяется единичному, индивидуальному (даже уникальному), но на основе конкретно-обшего закономерного.
4. Социальное познание - всегда ценностно-смысловое освоение и воспроизведение человеческого бытия, которое всегда есть осмысленное бытие. М. Вебер считал, что важнейшая задача гуманитарных наук - установить, "есть ли в этом мире смысл и есть ли смысл существовать в этом мире". Но в решении данного вопроса должны помочь религия и философия, но не естествознание, ибо оно таких вопросов практически не ставит.
5. Социальное познание неразрывно и постоянно связано с предметными ценностями (оценка явлений с точки зрения добра и зла, справедливого и несправедливого и т.п.) и "субъективными" (установки, взгляды, нормы, цели и т.п.). Они указывают на человечески значимую и культурную роль определенных явлений действительности. Таковы, в частности, политические, мировоззренческие, нравственные убеждения человека, его привязанности, принципы и мотивы поведения и т.д. Все указанные и им подобные моменты входят в процесс социального исследования и неизбежно сказываются на содержании получаемых в этом процессе знаний.
6. Важное значение в социальном познании имеет процедура понимания как приобщение к смыслам человеческой деятельности и как смыслообразование (Об этом см, гл.V, §6).
7. Социальное познание имеет текстовую природу, т.е. между объектом и субъектом социального познания стоят письменные источники (хроники, документы и т.п.) и археологические источники. Иными словами, тут происходит отражение отражения: социальная реальность предстает в текстах, в знаково-символическом выражении.
8. Весьма сложным и очень опосредованным является характер взаимосвязи объекта и субъекта социального познания. Здесь связь с социальной реальностью обычно происходит через источники - исторические (тексты, хроники, документы и т.д.) и археологические (материальные остатки прошлого). Если естественные науки непосредственно нацелены на вещи, их свойства и отношения, то гуманитарные - на тексты, которые выражены в определенной знаковой форме и которым присуще значение, смысл, ценность. Текстовая природа социального познания - характерная его черта.
9. Особенностью социального познания является его преимущественная ориентация на "качественную окраску событий". Явления исследуются главным образом со стороны качества, а не количества. Поэтому удельный вес количественных методов в социальном познании намного меньше, чем в науках естественно-математического цикла. Однако и здесь все шире развертываются процессы математизации, компьютеризации, формализации знания и т.п.
10. В социальном познании "нельзя пользоваться ни микроскопом, ни химическими реактивами", ни тем более сложнейшим научным оборудованием - все это должна заменить "сила абстракции". Поэтому здесь исключительно велика роль мышления, его форм, принципов и методов. Если в естествознании формой постижения объекта является монолог (ибо "природа молчит"), то в гуманитарном познании - это диалог (личностей, текстов, культур и т.п.). Диалогическая природа социального познания наиболее полно выражается в процедурах понимания. Если классификация наук - их расчленение "по вертикали", то периодизация - их развертывание "по горизонтали", т.е. по оси времени в форме определенных, следующих друг за другом, исторических периодов (ступеней, фаз, этапов).
Анализируя специфику социально-гуманитарного зна¬ния, Риккерт указывал следующие его основные особен¬ности: его предмет - культура (а не природа) - совокуп¬ность фактически общепризнанных ценностей в их содер¬жании и систематической связи; непосредственные объек¬ты его исследования - индивидуализированные явления культуры с их отнесением к ценностям; его конечный ре¬зультат - не открытие законов, а описание индивидуаль¬ного события на основе письменных источников, текстов, материальных остатков прошлого; сложный, очень опосре¬дованный способ взаимодействия с объектом знания через указанные источники; для наук о культуре характерен идиографический метод, сущность которого состоит в описа¬нии особенностей существенных исторических фактов, а не их генерализация (построение общих понятий), что при¬суще естествознанию - номотетический метод (это глав¬ное различие двух типов знания); объекты социального зна¬ния неповторимы, не поддаются воспроизведению, неред¬ко уникальны; социально-гуманитарное знание целиком зависит от ценностей, наукой о которых и является фило¬софия; абстракции и общие понятия в гуманитарном по-знании не отвергаются, но они здесь - вспомогательные средства при описании индивидуальных явлений, а не са¬моцель, как в естествознании; в социальном познании дол¬жен быть постоянный учет всех субъективных моментов; если в естественных науках их единство обусловлено классичес¬кой механикой, то в гуманитарном - понятием «культура».

ВВЕДЕНИЕ

Представленное учебное пособие посвящено философским проблемам социально-гуманитарных наук. Оно ориентировано на обозначение коренных проблем наук об обществе, нахождение их предельных оснований в философии. В настоящее время именно гуманитарное знание включает специфические приемы познания культурно-исторического субъекта, имеющего социокультурные «параметры», типические индивидуально-личностные характеристики. Именно социально-гуманитарные науки располагают определенным понятийным аппаратом, системой абстракций, позволяющих фиксировать ценностные компоненты познавательной деятельности, эффективно и корректно включать систему ценностных ориентаций субъекта в методологию и теорию историко-литературных, социологических и других близких к ним областей знания. Осмысление этого опыта может существенно обогатить арсенал эпистемологии, философии познания в целом, помочь понять, как возможна теория реального познания, являющегося культурно-историческим процессом. Именно гуманитарные исследования дают материал для философского осмысления таких феноменов, как мировоззренческие и культурно-исторические предпосылки различных текстов – явлений не только литературы, но и любой науки, имеющей дело с текстами культуры в целом, предполагающей тесное взаимодействие автора и читателя-интерпретатора.

1. СОЦИАЛЬНО-ГУМАНИТАРНЫЕ НАУКИ: СТАНОВЛЕНИЕ И СПЕЦИФИКА

1.1. Особенности социально-гуманитарного познания.

Философия истории

В современной философии науки наиболее общепринятым считается определение, согласно которому «наука – это форма духовной деятельности людей, направленная на производство знаний о природе, обществе и самом познании, имеющая непосредственной целью постижение истины и открытие объективных законов на основе обобщения реальных фактов в их взаимосвязи, для того, чтобы предвидеть тенденции развития действительности и способствовать ее изменению» /1, с. 25/. Длительная ориентация философии и методологии науки на идеалы естествознания существенно продвинула развитие понятийного аппарата, представлений о структуре, методах и формах познания, создала высокую культуру логико-методологических исследований. Однако такого рода «крен» в целом не оправдан, и прежде всего потому, что огромная – гуманитарная – область знания, корни которой уходят в культуру, не находит должного отражения в категориях и принципах теории и методологии познания. Философское знание обладает также рядом существенных черт, присущих гуманитарным наукам, и исследует сходные проблемы. Среди них: познавательные и ценностные отношения человека к миру; духовный опыт человека в постижении смысла жизни; проблемы жизни и смерти, свободы и ответственности; исторические типы личности, ее взаимоотношения с культурой, обществом в целом; культурно-исторические изменения содержания и форм ментальности и др. Философское и гуманитарное знание соотносятся как универсально-всеобщее и конкретно-специальное знание о человеке, его мире и культуре. Уточним понятия, и прежде всего, попытаемся ответить на вопрос, что такое «социальное познание»? Говоря о нем, следует иметь в виду два основных аспекта: а) любое познание социально, поскольку оно возникает и функционирует в обществе и детерминировано социально-культурными причинами. В этом широком смысле всякое познание гуманитарно, т.е. связано с человеком; б) одна из форм познавательной деятельности – познание общества, т.е. социальных процессов и явлений, - в отличие от двух других: познания природы (естествознание) и самого познания, мышления (гносеология, логика, философия). Именно этот аспект далее и будет иметься в виду. При этом понятия «социальное познание», «гуманитарное познание», «социально-гуманитарное познание» будут употребляться как синонимы. В зависимости от основания внутри социального познания различают познание социально-философское, экономическое, историческое, социологическое и т.д. Иногда социальное познание отличают от гуманитарного, понимая последнее как отражение мотивационно-смысловых, ценностных факторов и целевых зависимостей. Существуют две основных – крайних, полярных позиций к постановке и решению проблемы соотношения социально-гуманитарного и естественнонаучного познания. Первая позиция. Никакого различия между социальными и естественнонаучными формами и методами познания не существует, и следовательно, не существует и специфики, своеобразия гуманитарного познания. Результатом такого подхода стало отождествление гуманитарного познания с естественнонаучным, сведение первого ко второму, абсолютизация роли естественных наук. Сторонники второй позиции абсолютизируют своеобразие и специфику гуманитарного знания, противопоставляя его естественнонаучному и не признавая между ними никакого сходства и рассматривая их, в конечном счете, как взаимоисключающие друг друга. С точки зрения сторонников этой позиции естественные науки открывают присущие природе законы, причины, объясняют и предвидят ход природных процессов. Они выявляют повторяющиеся, сходные, устойчивые свойства, связи и отношения, поэтомумогут пользо-ваться генерализирующим, т. е. обобщающим методом, а следова-тельно, и математическим аппаратом. Науки о культуре, истории общества имеют дело с уникальными, единичными, неповтори-мыми событиями. Здесь, утверждают философы, нет закономер-ностей, поэтому применяется иной по типу метод - индивидуа-лизирующий, описательный по своей сути, а сами науки могут быть названы идиографическими или описательными. В них ши-роко представлены ценностные ориентации субъекта, его мотивы, интересы и цели. Это методологическое различие наук о природе и наук о культуре сегодня принимается во внимание, но вместе с тем подчеркивается, что оно не может абсолютизироваться и должно уточняться по отношению к каждой конкретной научной дисциплине. Концепции, отрицающие специфику наук о культуре и обще-стве, а соответственно - объекта, методов и форм их познания, ха-рактерны, в частности, для позитивистской социологии. Они ис-ходят из трактовки общества как явления, независимого от челове-ческой деятельности и сознательных представлений людей. Сам человек рассматривается как случайное, несущественное, неспецифическое явление в миресоциальных объектов, которые рас-сматриваются по аналогии с явлениями природы, а знание строится согласно критериям естественнонаучной методологии - это культ эмпирического наблюдения, количественных математиче-ских методов, отрицание любой ценностной проблематики как вненаучной. Иными словами, игнорируются творческие аспекты человеческой деятельности, ее конкретно-исторический характер, социокультурная обусловленность. Все это в конечном счете ведет к чрезмерной абстрактности и неисторичности в трактовке соци-альных и культурных явлений. В последние десятилетия наибольшее признание получило другое понимание проблемы сходства и различия естествознания и общественных наук, формируется новая традиция. Она исходит из безусловного признания возможности объективного познания культурно-исторических и социальных явлений и процессов, явля-ющегося частным видом научного познания вообще и подчиняю-щегося его общим критериям и закономерностям. Вместе с тем очевидно, что достижение объективной истины в познании соци-альной действительности и «мира человека» является сложным специфическим процессом, требующим соблюдения целого ряда особых требований и условий. Проблема соотношения естественных наук и обществознания активно обсуждается и в современной, в том числе и в отечественной, литературе. Так, В. В. Ильин, подчеркивая единство, «родовую единообразность науки», фиксирует крайние, а значит ошибочные, позиции в этом вопросе: а) натуралистика - некритическое, механическое заимствование естественнонаучных методов, что неизбежно культивирует редукционизм в разных вариантах - физикализм, физиологизм, энергетизм, бихевиоризм и др., б) гуманитаристика - абсолютизация специфики социального познания и его методов, сопровождаемая дискредитацией «точных наук». Следовательно, естествознание и гуманитарные науки - ветви одной науки как целого. По образному выражению автора, естественник и гуманитарий «едят одно блюдо», хотя с разных концов и разными ложками. Сказанное не означает, что между естество- и обществознанием нет различий и что каждое из них не обладает будто бы своей спецификой. Для ее выявления необходимо обратиться к истории познания. Начиная с XVII в. идет особенно бурный процесс формирования естественных наук, в ходе которого на первый план выдвигается механика. Социальное познание исторически первоначально развивалось в рамках философии истории - раздела философии, связанного с интерпретацией исторического процесса и исторического познания. Термин «философия истории» используется в настоящее время в следующих основных значениях: а) учение об исторической реальности в ее целостности и развитии, общая теория исторического процесса как единства прошлого, настоящего и будущего; б) часть философии науки, исследующая историческое познание рациональными средствами и методами, т.е. историческая эпистемология, учение о познании исторической реальности; в) философская концепция об исторической реальности в ее всеобщих характеристиках, а также о ее познании, его средствах и методах. Это «философская версия истории» с такими ключевыми категориями, как «единство», «целое», «развитие», «деятельность», «ценности», «человек» и др. Философия истории, как целостная система знаний, разрабатывалась, начиная с XVII в., в трудах Вико, Гердера, Сен-Симона и других мыслителей. Французский философ А. К. Сен-Симон (1760-1825) утверждал взгляд на человеческое общество как на закономерно развивающийся целостный организм и стремился рассматривать всякую общественную организацию как исторически преходящую, занимающую определенное место в общем ходе исторического процесса. Созданная им «наука о человеке» («социальная физиология») построена на принципе историзма, который Сен-Симон рассматривал как принцип и теоретической, и практической деятельности. Реализуя принцип историзма, французский мыслитель основные черты разумного общества стремился раскрыть, рассматривая его не как нечто неизменное, а как процесс - реальный процесс деятельности людей: «будущее скажется из последних членов ряда, в котором первые члены составляют прошлое». Плодотворной идеей Сен-Симона было признание им поступательного хода развития человечества от низших форм к высшим. Философ подчеркивал исключительное значение в жизни и развитии общества «индустрии», которая (а не только религия, мораль и другие духовные факторы) является главным фактором объединения людей в единый организм. Именно «индустрия», т. е. трудовая деятельность в сфере промышленности, сельского хозяйства, является естественной необходимостью и обязанностью человека и создает важнейшие - материальные - связи между людьми. Успешное развитие индустрии возможно только на основе применения научных принципов. Вместе с тем Сен-Симон в своей социальной концепции не избежал механицизма, который был тогда господствующей методологической доктриной в естествознании, да и в философии и науке того времени. Он исходил из того, что прогресс человеческого ума дошел до того, что наиболее важные рассуждения о политике могут и должны быть непосредственно выведены из познаний, приобретенных в «высших науках и в области физики». По мнению Сен-Симона, закон всемирного тяготения должен стать основой новой философии, которая, в свою очередь, может стать фундаментом новой политической науки. «Сила ученых Европы, - писал он, - объединенных в общую корпорацию и имеющих своей связью философию, основанную на идее тяготения, будет неизмерима». Своеобразным итогом и вершиной классической философии истории была социально-историческая концепция Гегеля, которая опиралась на главное в его учении - диалектический метод. Великая заслуга Гегеля состояла в том, что он, обладая «огромным историческим чутьем», впервые представил весь естественный, исторический и духовный мир в виде процесса, т. е. в беспрерывном развитии, и пытался раскрыть внутреннюю связь (т. е. законы) этого развития. Основой деятельности людей (т. е. всемирной истории) философ считал деятельность экономическую, т. е. труд, - преобразование природы с помощью орудий труда. В этой связи он подчеркнул, что «в своих орудиях человек властвует над внешней природой, тогда как в своих целях он скорее подчинен ей». Это положение есть не что иное, как «зародыш» материалистического понимания истории. Понимая всемирную историю как «прогресс в сознании свободы», Гегель пытался представить ее как единый объективный закономерный поступательный процесс. Каждая эпоха в этом процессе, будучи неповторимо своеобразной, представляет собой в то же время закономерную ступень в общем развитии человечества. Вместе с тем философско-историческая концепция Гегеля была исторически и содержательно ограниченной: идеализм (основа истории - «дух»), метафизичность («остановил» развитие и «замкнул» его на «германский мир»), примирение социальных противоречий, национализм, апологетика, «мнимый критицизм» и др. Классическая философия истории выдвинула и разработала ряд важных идей: идея развития, теория прогресса, проблемы единства (целостности) исторического процесса и многообразие его форм, исторической закономерности и причинности, свободы и необходимости, «зачатки» исторического материализма, важная роль диалектики в социальном познании и др. Открыв материалистическое понимание истории, Маркс и Энгельс впервые показали, что люди сами творят свою историю (прежде всего в сфере материального производства), будучи одновременно и актерами, и авторами всемирно-исторической драмы. Провозгласив первичность общественного бытия по отношению к сознанию, они тем самым в материалистическом понимании истории нашли ту фундаментальную основу, которая и позволила объединить, слить в высшем синтезе, целостном единстве материализм и диалектику, адекватно интерпретировать совпадение диалектики, логики и теории познания. Отрыв какой-либо из названных сторон друг от друга и от данного органического целого, гранями которого они являются, или понимание названного целого как «механического агрегата», неизбежно ведет к тем или иным односторонностям - в том числе в познании социальных явлений. Во второй половине XIX в. проблемы, стоявшие в центре внимания философии истории, в значительной мере отходят к частным социально-гуманитарным наукам. Но в начале XX в. и далее - новый всплеск западной философии истории, новые варианты теории исторического развития, смысла истории. Возрождение интереса к собственно философии истории в конце XIX - начале XX в. происходило в двух основных направлениях. Первое направление имело дело с самой исторической реальностью (онтологический аспект). Второе же сосредоточило свое внимание на постижении этой реальности с помощью различных методов и средств. Иначе говоря, здесь главный интерес был направлен на саму историческую науку, на выявление специфики социально-гуманитарного познания по сравнению с естественнонаучным. Наиболее крупные представители первого направления - русский философ Н. Я. Данилевский, немецкий философ О. Шпенглер и британский философ А. Тойнби. Сторонники первого направления исходили из биологической модели исторического процесса, согласно которой единство человечества - это фикция, а фактически мы имеем дело с разнообразием специфических, конкретно-исторических форм культуры, напоминающим богатство форм органического мира. Это, во-первых. Во-вторых, смысл истории - не в постепенном линейном восхождении к свободе, а в плюралистической (множественной) модели исторического развития. В-третьих, никакого единства мировой истории нет, а есть различные культурно-исторические модели (типы). Наиболее последовательно представление о самодовлеющей замкнутости дискретных культурных организмов, фаталистически подчиняющихся биологической необходимости рождения, расцвета, старения и умирания защищал О. Шпенглер. Его теоретические построения во многом были предвосхищены концепцией культурно-исторических типов русского философа Н. Я. Данилевского. Освальд Шпенглер (1880-1936) - немецкий историк и философ, представитель «философии жизни». Стал известен после того, как в 1922 г. вышел его главный труд «Закат Европы», где изложена его культурно-историческая концепция. Согласно Шпенглеру, жизнь человечества - это бесконечный процесс самозарождения и столь же естественного умирания культур. Культура трактуется им как «организм», который, во-первых, обладает жестким сквозным единством (структурно), во-вторых, обособлен от других подобных ему «организмов», т. е. совершенно уникален. Исходная методологическая идея Шпенглера - идея круговорота (цикличности) исторического развития - приводит его к выводам о том, что: а) хотя «культурные миры» развиваются, но они разрознены в пространстве и во времени; б) даже при одновременном существовании эти миры не сообщаются между собой; в) в силу двух предыдущих обстоятельств нужно особое внимание уделять индивидуальности, исключительности «культурных миров», их внутреннему единству и эволюции. В методологическом арсенале немецкого мыслителя такие приемы и методы, как сравнение, аналогия, исторический подход - причем он различает историзм морфологический и эволюционный. Морфологический историзм нацелен на изучение структуры «организмов-культур», опирается на непосредственное усмотрение (интуицию), аналогию и художественное портретирование. Эволюционный историзм нацелен на рассмотрение их генезиса и этапов развития. В противоположность догматическим, по мнению Шпенглера, принципам научного познания, он обосновывает приоритет «лирического начала», «чувства жизни» в подходе к историческому целому как развивающемуся живому организму. В рамках первого из названных направлений новой философии истории работал и Арнольд Тойнби (1889-1975). Его важная методологическая установка - культурологический плюрализм, убеждение в многообразии форм организации человечества, каждая из них имеет своеобразную систему ценностей, вокруг которых складывается повседневная жизнь. Для А. Тойнби характерен универсалистский, подлинно глобальный подход к истории, позволяющий обозреть все ее временное пространство, т.е. «проследить все течение реки» от истоков до устья. Любопытно, в каких берегах течет река, занимательно, что она на поверхности своих вод, но главное – это сама река, направленное течение ее вод, составляющее в целостности ее сущность и ее смысл. Так и сущность истории заключена в течении времени, но времени не абстрактного, физического, а нераздельно слитого с человеческим существованием, смысловой тканью событийности. При этом форма свершающегося, хотя и привлекает сама по себе, на самом деле, скорее скрывает, маскирует истинный исторический смысл. Для постижения истории важнее раскрытие сокрытого, выявление того, что определяет природу происходящего и направляет движение в истории. Вторым направлением философии этого периода была неогегельянская философия тождества исторического бытия и сознания, крупными представителями которой были Б. Кроче (1866-1952) и Дж. Коллингвуд (1889-1943). В разработанной Кроче философии истории особую популярность приобрел его тезис «всякая истинная история есть современная история». Подлинная история имеет глубокие корни в общественной жизни настоящего, которому принадлежит и сам исследователь со всеми его мыслями и чувствами. Исторический процесс реально существует в преемственности поколений, каждое из которых живет его настоящим, прошлое не может держаться своей собственной силой. По Кроче, историческое знание всегда организовано системой ценности историка, а «мертвая хроника» событий – только подготовительный материал, но не сама наука. Согласно Коллингвуду, история должна: а) быть наукой, или ответом на вопросы; б) заниматься действиями людей в прошлом; в) основываться на интерпретации источников; г) служить самопознанию человека. При этом мыслитель не согласен с предложением о том, чтобы создать некую «науку о человеческой природе», принципы и методы которой мыслятся по аналогии с принципами и методами естественных наук. Работа историка не предполагает, что он не должен заниматься поисками причин и законов событий. Историк, согласно Коллингвуду, ищет именно процессы мысли, и вся история тем самым - история мысли. При этом британский философ подчеркивает «историчность исторических мыслей» в том смысле, что все они без исключения развиваются, имеют свою историю. Поэтому они становятся совершенно непонятными без знания последней. Отсюда - необходимость историзма как важнейшего методологического принципа исторического исследования. Исследование природы исторического мышления относится к тем задачам, решение которых вполне оправданно и необходимо выпадает на долю философии. При этом он считал, что сотрудничество историков и философов в решении философско-методологических проблем не только желательно, но просто необходимо. Большое значение для гуманитарных наук британский философ придавал логике вопроса и ответа. Разъясняя значение этого принципа, он отмечал, что в соответствии с ним «свод знания не состоит только из «предложений», «высказываний», «суждений»... Знание состоит из всего этого, вместе взятого, но и из вопросов, на которые оно дает ответы. Логика же, обращающая внимание только на ответы и пренебрегающая вопросами, - ложная логика». Поэтому истинность - это не атрибут отдельно взятого предложения или их комплекса, а она - атрибут комплекса, состоящего из вопросов и ответов (см. 2.4.1). По Коллингвуду, единственными авторитетами историка, как и любого ученого, служат логика и фактическая подтверждаемость теоретических выводов. Очень важным для любого историка является «методологический индивидуализм», т. е. требование объяснять исторические события исключительно на основе конкретной целеполагающей активной деятельности конкретных людей. Ставя вопрос о сближении истории и философии, британский мыслитель тем самым ставил вопрос и о необходимости создания философии истории. Первый принцип, который сформулировал Коллингвуд в своей философии истории, гласит: «То прошлое, которое изучает историк, является не мертвым прошлым, а прошлым, в некотором смысле все еще живущим в настоящем». А это значит, что, если прошлое и настоящее не проникают друг в друга, знание прошлого ничего не дает для решения проблем настоящего. При этом британский мыслитель подчеркивает и методологическую сторону проблемы - роль правил (принципов) не только в познании, но и в исторических действиях. Методологически необходимо, считает Коллингвуд, правильно видеть ту конкретную реальную ситуацию, в которой оказался исследователь, т.е. «конкретный анализ конкретной ситуации». Он убежден, что история может и должна научить людей управлять человеческими ситуациями, как естественные науки научили их управлять силами природы. Второе основное положение своей философии истории Коллингвуд выразил так: «Историческое знание - воспроизведение в уме историка мысли, историю которой он изучает». При этом мысль должна найти выражение либо в языке, либо в любой другой из многочисленных форм коммуникативной деятельности (например, в жестах). Согласно третьему положению философии истории Коллингвуда, «историческое знание - это воспроизведение прошлой мысли, окруженной оболочкой и данной в контексте мыслей настоящего. Они, противореча ей, удерживают ее в плоскости, отличной от их собственной» /2, с.339/. Мы изучаем историю для того, разъясняет автор это свое положение, чтобы стала нам ясной ситуация, в которой нам предстоит действовать. Историк, по Коллингвуду, должен быть микрокосмом всей истории, которую он в состоянии познать. Таким образом, изучение им самого себя оказывается в то же самое время и познанием мира людских дел. А история и есть наука о людских делах.

1.2. Становление социально-гуманитарного познания

Уже с первой половины XIX в. начинается активный процесс формирования социально-гуманитарных наук. Их целью провоз-глашается не только познание общества, но и участие в его регу-ляции и преобразовании. Исследуются как общество в целом, так и отдельные его сферы с целью найти определенные технологии управления социальными процессами. Методологические пробле-мы социального познания стали активно разрабатываться в рам-ках самой системы «наук о культуре» с опорой на те или иные философско-методологические представления. Однако давление на гуманитарные науки давало о себе знать - прежде всего со стороны математического естествозна-ния и особенно - механики. Но нарастало - и чем дальше, тем боль-ше - и сопротивление этому давлению внутри самих этих наук. Краткий ретроспективный взгляд на зарождение и формиро-вание гуманитарных наук показывает следующие особенности этого процесса. Прежде всего, развитие гуманитарного знания связано с теоретическим осмыслением антропоцентризма. Правота Мишеля Фуко, утверждавшего, что «гуманитарные науки появились в тот момент, когда в западной культуре появился человек - как то, что следует помыслить, и одновременно как-то, что надлежит познать» /3, с. 440/ не вызывает сомнений. Произошло это в 14-м столетии. В условиях Проторенессанса была впервые осознана недостаточность космологического и теологического определений сущности человека и возникло представление о том, что человеческая природа самодостаточна и онтологически самоценна, а главное - несводима ни к той или иной совокупности космических элементов (стихий), ни к так называемым дарам духовным. Человек в свете антропоцентристского сознания представлялся уже не просто «микрокосмом» или «образом и подобием Божием», а скорее продуктом собственногосвободного деяния. Становление антропоцентризма как принципиально нового, антитрадиционалистского умонастроения и способа мышления сделало возможным гуманитарное познание феномена человека в его оторванности от космоса и Бога - в его «заброшенности» (М.Хайдеггер), во всей «неподлинности» его мирского бытия. Рассматриваемый в этой мнимой своей автономности и самодостаточности, человек – это действительно «изобретение недавнее» (М.Фуко). Позднее подобный подход позволил преодолеть средневековый антропоморфизм во взглядах на человека и общество. По словам К. Маркса «Гоббс, Спиноза, Гроций… стали рассматривать государство человеческими глазами и выводить его естественные законы из разума и опыта, а не из теологий» /4, с. 3/. В XVII веке получает философское осмысление попытка понять естественные потребности человека не только как природные, но и как социальные и ценностные. Раз человек стал объектом познания и самопознания, то, по мысли Френсиса Бэкона, следует учредить «единую общую науку о природе или состоянии (status) человека, ибо этот предмет достоин того, чтобы быть выделенным в отдельную, независимую от других науку» /5, с.240/. В XVIII веке идея такой гуманитарной науки прорабатывается во множестве философских трактатов о «человеческой природе».

Учебное пособие